В Коктебеле никто не торопится

– Дорога не купленная, – слегка дрожащим голосом сказала Полина. – Хожу, где хочу.

– Ответ неверный, – еще ласковее сказал собеседник. – Мне не нравится, что ты хочешь ходить там, где тебе ходить не следует. Что ты вынюхиваешь, а ну, отвечай? – И он еще сильнее сжал ее руку. Полина механически подумала, что завтра на ней выступят грубые черные синяки, из-за которых будет неудобно на пляже перед окружающими.

– Ничего я не вынюхиваю, – с вызовом сказала она. – То, что мы все время пересекаемся, это совпадение, понимаете?

– А я не люблю совпадений, – сообщил ей охранник почти весело. – Особенно таких странных. Мы на яхту, и ты там. Мы на набережной, и ты тут же отираешься. Мы в «Белом грифоне» коктейль пьем, и ты тут как тут. Мы снова на набережной, и ты снова почему-то с нашей хозяйкой разговариваешь. И сюда тебя нелегкая уже второй раз принесла. И все это случайность?

– Да, случайность. – Полина повысила голос в надежде, что возвращающийся Никита услышит ее и придет на помощь. – Во-первых, вы ошибаетесь, и здесь я, к примеру, впервые. А во-вторых, Коктебель – поселок маленький, и набережная тут не такая, как между немецким Херингсдорфом и польским Свиноуйсьце. Хочешь не хочешь, а поневоле встретишься.

– Ты что, издеваешься? – Парень прищурился, и от этого выражение его круглого лица стало еще более бандитским. – Какай такой Хер-что-то там, какое Свиноустье?

– Ну не хотите Херингсдорф или Свиноуйсьце, возьмите Геленджик, там вообще самая длинная набережная в мире, – мрачно сказала Полина, уже уставшая бояться. – Я к тому, что здесь не так много места, поэтому все отдыхающие волей-неволей встречаются.

– Ага, в том числе и здесь, – издевательски протянул он. – И ты хочешь, чтобы я сожрал эту лажу?

– Вы можете мне не верить, но я понятия не имела, что вы и ваша хозяйка тут живете. И я тут впервые. Я приехала по своему делу, к своей знакомой. Она – жена мэра этого поселка. Того самого, что убили на днях. Так что извините, но ваше присутствие именно здесь мне тоже кажется весьма сомнительным.

– Э-э-э, погоди. – От растерянности парень даже выпустил ее руку, Полина, поморщившись потерла ноющее место. – Ты нам убийство не шей. Мы тут не при делах. Мы этого кента вообще даже не видели никогда. Зачем нам мэр какого-то зачуханного городишка?

– А я откуда знаю? – Поняв, что нападение в данном случае действительно лучший способ защиты, Полина перешла в наступление. – Все может быть.

– Да не было у нас с ним терок. – Охранник нахмурился. – Вот те крест – не было. Мы это, отдыхать приехали.

– С паханом вашим?

– Сама ты пахан. – Парень чуть ли не обиделся. – Это Виктор Андреич, начальник наш, человек очень уважаемый. Авторитетный. А мы за ним приглядываем, чтобы непоняток не было.

– Он начальник, а хозяйка кто? Та женщина, художница? С которой вы видели, как я разговариваю?

– Художница? – переспросил парень. – Какая художница? Это Лариска-то художница? Ну да, эта нарисует. От нее только одни проблемы и головная боль. Я б на месте Андреича ее удавил давно, а он с ней все валандается, все мужики от баб дуреют, даже самые умные.

– Полина. – В конце дорожки показался Никита, который, увидев рядом с ней незнакомца, ускорил шаг. – Все в порядке?

– Ты тут не одна, что ли? – Бандит, а в этом теперь Полина даже не сомневалась, слегка напрягся.

– Так я же говорю! Я приехала сюда к жене мэра. Она сестра моего друга. Мы в гости приехали, понимаешь ты? И о том, что вы с вашей Лариской тут находитесь, я и знать не знала.

– Ладно, я пошел. – Парень поднял руки и миролюбиво показал подоспевшему Никите, что у него нет дурных намерений. – Только ты это, постарайся мне больше на глаза не показываться. И к Лариске не подходи лучше. А то устрою я тебе такое свиное устье, что на всю жизнь запомнишь.

Сделав шаг назад, он словно растворился в ночной тьме, и Никита, уже сжавший руку в кулак, лишь рассек звенящий от напряжения воздух.

– Что он от тебя хотел? – спросил он у Полины, обнимая ее за плечи. – И как он вообще тут оказался? Он все-таки за тобой следил, что ли?

– Ты не поверишь. – Она вдруг засмеялась, и ее сухой, словно замороженный смех прозвучал в тишине спящей базы как-то особенно неуместно. – Оказывается, они здесь живут. Ну, моя Лариса, про которую он сказал, что она никакая не художница, и охранники эти. И босс их. Он его назвал Виктор Андреевич.

– Представляю, как он изумился, увидев тебя тут: – Никита тоже рассмеялся. – Господи, Пони, какая у тебя все-таки удивительная способность оказываться там, где не нужно!

– Вообще-то я здесь оказалась, потому что ты меня сюда привез, – язвительно заметила Полина. – Сама я вряд ли смогла бы тут очутиться. И представляешь, он зачем-то придумал, будто здесь меня уже видел. Зачем?

– Это не я тебя привез, а ты меня, – примирительно сказал Никита, не обратив внимания на ее последние слова. – И сейчас повезешь обратно. Подумать только, уже два часа ночи, а мы до сих пор не в постели. Не знаю, как ты, а я считаю, что это надо исправить, причем незамедлительно.