В краю багрового заката

И вот, снова распустив все паруса, «Отважный» заглушил мотор и побежал вперед, согласно своему генеральному курсу, на юго-запад. Небо по-прежнему оставалось облачным, а свежий северо-восточный ветер нес студеное дыхание Арктики, напоминая о том, кто в эти времена был хозяином на планете. Из-за такой неласковой погоды никого, кроме рулевого и впередсмотрящих, на палубе не было. Весь свободный от вахты народ тусовался в жарко натопленной и хорошо утепленной кают-компании. Самое главное в такой обстановке – это не забывать своевременно сливать из конденсаторов воду.

Когда после обеда капитан заступил на свою вторую в этот день вахту, все шло как обычно. Вахта – занятие в принципе нудное, хоть и очень нужное. Необходимо внимательно следить за изменениями в направлении ветра, показаниями компаса, радара и сонара. И еще быть в любой момент готовым выполнить экстренный маневр по указанию впередсмотрящего.

Где-то за час до начала его вахты глубины резко ухнули вниз, провалившись сразу за двести метров. Стало понятно, что они наконец вышли туда, где в наше время располагался Ботнический залив. Сергей Петрович надеялся встать на ночь на якорь на траверзе Аландских островов. Если мелководье полностью накрыто ледником, то о якорной стоянке не стоит и мечтать. Придется ложиться в дрейф, с непредсказуемыми последствиями, отдаваясь на волю течений, ветра и волн.

Он стоял свою вторую вахту уже больше часа, привычными движениями штурвала парируя малейшие попытки «Отважного» изменить курс. Надо отметить, что после переноса основных парусов на переднюю мачту характер у корабля в смысле маневренности значительно улучшился. По воспоминаниям членов команды, построившей в конце восьмидесятых точную копию поморского коча с аналогичным водоизмещением, кораблик с главной мачтой, расположенной позади центра тяжести, и с прямым парусом, был «зело рысклив», и удерживать его на одном курсе стоило значительных усилий. Такова была расплата за повышенную маневренность коча, необходимую для плавания во льдах. Сейчас же для сохранения курса не требовалось особых усилий, и главным для рулевого было не задремать на своем посту от монотонной работы.

Мужчина не обратил особого внимания на высокую худую фигурку, закутанную в дождевик, которая прошмыгнула мимо него с наветренного борта в сторону кормы. Лица девушки было не разглядеть под нахлобученным капюшоном. В принципе, это могла быть Ляля или Лиза. По росту и телосложению обе девочки были схожи. Мало ли что могло случиться. Захотелось девушке побыть одной, или, к примеру, ее затошнило от качки.

То, что не все так просто, Петрович понял, когда сзади его обняли за пояс чьи-то тонкие руки.

– Т-с-с, – прямо ему в ухо прошептала Ляля, прижимаясь к его спине всем телом, – не шевелитесь. Я не маленькая девочка, как вы думаете. Сергей Петрович, я тоже хочу своей доли любви и ласки. Катька, вон, счастлива, как дура. А ведь ее Сергей не годится вам и в подметки. Не надо ничего говорить. Для меня вы самый добрый, нежный, умный и красивый, и я хочу, чтобы именно вы были моим мужчиной, или как там это у нас будет называться. Я сама этого хочу, и поэтому, мой милый, я готова ждать. Но знайте – никуда вы от меня не денетесь, ведь мы все в одной лодке. До свидания…

Прижавшись к нему чуть сильнее, Ляля привстала на цыпочки, и легко чмокнула сзади в висок. Потом Лялины руки разжались, и закутанная в дождевик девичья фигурка, пригнувшись, нырнула в люк.

А мужчина остался стоять с бьющимся сердцем и горящими щеками. Это были ощущения, которых он не испытывал уже четверть века, с тех самых пор, когда сам был подростком.

В конце концов, если женщина что-то вобьет себе в голову, то переубедить ее невозможно. И еще в одном она была права – Сергей-младший с Катериной так резво ударились во все тяжкие, почти не стесняясь окружающих, что надо думать, каким обрядом узаконить их отношения. Если они действительно любят друг друга, то это вполне достаточное основания для того, чтобы они могли создать свою семью, а не заниматься блудом. Надо будет поговорить на эту тему с остальными старшим и прийти к общему мнению. Но Сергей Петрович был уверен, что институт брака крайне необходим в их обществе, и поэтому решение нужно принимать как можно быстрее. Но это не те мысли, которые можно думать, стоя за штурвалом.

Как и предполагалось, примерно за час до наступления темноты глубины начали быстро уменьшаться, и, не желая проскочить Аландскую отмель, капитан распорядился убирать паруса и отдать якорь. Это была уже их четвертая ночевка на воде.

* * *

28 мая 1-го года Миссии. День четырнадцатый. Ранее утро. отмель южнее Аландских островов.