В круге страха

…Казалось, в Мальстреме не действовали законы физики. В сухом воздухе дворца Леферия пролетела бы совсем немного, прежде чем сила тяжести беспощадно повлекла бы ее вниз. В гидровоздухе улиц падение бы замедлилось, но оттолкнуться и поплыть все равно не получилось бы, на это были способны только кракены, кальмаровые птицы и мелкие воздушные рыбки. Мальстрем оказался плотной субстанцией, похожей на… сметану. Да, живую сметану, которая обволакивала тело, гасила инерцию, отзывалась на каждое движение… Спрашивала.

«Чего ты хочешь, человек?»

«Попасть в покои императора. Незамеченной», — растерянно подумала Леферия.

«Ты получишь силы», — бессловесно отозвалось обволакивающее облако. Потом она почувствовала, как летит или плывет куда-то — а в следующий миг уже лежала на ковре, целая, невредимая и сухая.

Все-таки Мальстрем состоял не из воды и даже не из гидровоздуха.

Кругом было темно. Рядом у пола пробивалась полоса света, и в нем проступали края тяжелой портьеры. Очень осторожно Леферия пошарила вокруг себя руками. Пальцы натолкнулись на мягкое кресло-подушку, затем еще одно — и больше ничего. Тогда она прижалась щекой к толстому ковру и выглянула из-под портьеры.

Открывшаяся комната тоже оказалась пустой и полутемной. Вместо двери в арочном проеме висела еще одна тканевая завеса, а за ней горела небольшая лампа. Доносились тихие голоса.

Глаза постепенно привыкали к полумраку. Леферия разглядела большую кушетку-кольцо с курительницей для «смол разума» в центре; разбросанные по ковру кресла-подушки; небольшую воронку еще одного Мальстрема в воздухе… Тифонус оживший! Курительница, персональный Мальстрем… Да она же очутилась в святая святых императорских покоев — в комнате, где Анакат Великий беседовал с друзьями. С теми самыми, о чьем появлении во дворце всегда узнавали слуги — сплетни о таинственных приказах мгновенно разлетались, — но чьих лиц никто никогда не видел. Воскурение с друзьями, так назывались эти странные церемонии. При Ринеоне такой традиции не было.

Кто в таком случае разговаривает в соседней комнате? И зачем создана эта загородка за портьерой? Уж не для того ли, чтобы агент Тайной Стражи мог удобно устроиться здесь и слушать беседы с полного одобрения Анаката Великого?

Что ж, вероятнее всего, так и есть.

Агента нет, значит, ничего важного пока не обсуждают. В покоях Ринеона Леферия могла ориентироваться с закрытыми глазами. Но Анакат переделал их, перекроил полностью, расчертил дополнительными стенами и ширмами, пробил новые проходы и заложил старые… До чего суеверен. Считает, что в чужих покоях живет чужая судьба. А чужой титул, выходит, тебя не смущает…

Лучше всего сейчас было бы подлить яд в курительницу. Он был создан лично для Анаката — ни один гость не пострадал бы. Но, проклятье, сработает ли? Яд был жидким, его требовалось подлить или в питье, или в теплый источник, где император имел обыкновение купаться каждый вечер и каждое утро. Однако от входа в источник Леферию отделяла целая анфилада комнат, а голоса за стеной то отдалялись, то приближались и не стихали. Кто может сидеть там ночью?

Она снова глубоко вздохнула — и отодвинула занавесь.

И тут же поняла, что все планы, стратегии и схемы пошли прахом.

Стражники возникли точно ниоткуда. Лишь у одного за спиной колыхнулась очередная тряпка, которыми со всех сторон обвесился Анакат, и Леферия поняла, что завеса была не одна. Теперь за каждым гобеленом мог прятаться императорский стражник. Правду говорят, что подлец пуще всего опасается подлости, а узурпатор ночами прислушивается к шагам тех, кто свергнет его с престола…

Она не пошевелилась. Сопротивляться было бесполезно.

— Кто почтил нас своим присутствием? — раздался скрипучий голос. Анакат Великий собственной персоной выбрался из-за очередной завесы и подошел к Леферии. — А-а… фаворитка его померкшей светлости Ринеона… Рад встрече, очень рад. — Его и без того морщинистое лицо сморщилось от улыбки. — И что же вы собирались предложить мне в честь знакомства?

Он взял флакон с ядом из руки Леферии. Та покорно разжала пальцы.

Тифонус! Да, сопротивляться и бежать бесполезно, но ведь нужно что-то делать! Помогут ли ей соратники из Ложи Былого? Или палачи Анаката прежде вытянут из Леферии их имена и казнят всех до одного? Если бы у нее был смертельный яд для себя!

Если бы… то она все равно бы им не воспользовалась. Умирать не хотелось.

Говорят, из тех, кто не хочет умирать, получаются самые лучшие предатели.

— Это духовный яд, ваша светлость, — сообщил подбежавший между тем лекарь. — Чтобы сказать точнее, нужен анализ, но пока я вижу, что он заряжен на вас и должен был лишить вас смелости, решительности, прозорливости и некоторых других ваших уникальных качеств.

Леферия усмехнулась. «Уникальных»! Попробуй кто-то выдать подобную подхалимскую тираду при Ринеоне…