В лабиринтах детектива

…По мне Маринина, Полякова и Данилова идут в одной струе. Если я захочу в эту струю окунуться, прочитать какое-нибудь из их произведений, куплю первое, что попадется, только выберу книгу в мягкой обложке. Нет смысла хранить их годами. Однако надеются, что поклонник такой литературы очень сильно споткнется на моих вещах. И ему придется сделать выбор: если он пожелает отказаться от “сонного” чтения, он будет и дальше покупать романы Нины Васиной…

…Честно говоря, я вообще не понимаю, почему в наше время так популярно криминальное чтиво: что люди в нем ищут, от чего спасаются? Зачем им нужно, чтобы их пугали, а не смешили?

Высоцкий Сергей

…Во время одной из поездок я нашел в архиве любопытное уголовное дело. Постепенно сложился образ главного героя — работника милиции Корнилова — основное качество этого героя — надежность, в этой его черте все для меня определилось.

Первая повесть о Корнилове “Пропавшие среди живых” была написана на основе реального дела. Безусловно, писатель, работающий в подобном жанре, должен досконально знать материал, иметь точное представление о работе милиции, прокуратуре и т. д. Однако, следует избегать излишних подробностей, далеко не все из них интересны читателю. Теперь я редко беру конкретные дела…. По моему мнению вообще самым важным в детективе должна быть правда характера, а не сюжетные перипетии… Как читателю мне нравятся книги бр. Вайнеров, П.Шестакова, некоторые вещи А.Адамова, А.Безуглова с Ю.Кларовым. Нравится мне фантастический детектив А. и Б. Стругацких “Отель “У погибшего альпиниста”. Вещь написана непринужденно, остроумно.

Горчаков Овидий

…Я прочитал — без ложной скромности — десятки книг на английском языке и нахожусь в курсе современной американской литературы. Мои герои — Джин Грин, капитан Грант из “Падающего дождя” и “Американского синдрома”. Они перешли на другую сторону баррикад. Начистоту надо говорить и писать о классовой борьбе, возникшей в тылу.

Гагарин Станислав

…Детектив — обязательно хорошая литературная игра, добровольный лабиринт, в который читатель входит с помощью автора и пытается вместе с ним найти выход, увидеть после ряда тупиковых ситуаций свет в конце туннеля… К сожалению, наше отечество не есть родина детектива, хотя некоторые критики причисляют к этому жанру “Преступление и наказание” Ф.М.Достоевского и его же “Братья Карамазовы”. В дооктябрьское время “чистого” детектива в русской литературе не существовало… В детективном романе обязательно должен действовать сыщик-профессионал, его основная обязанность собрать улики. Они и приведут к установлению личности, совершившей преступление, с которого начинается первая глава. В полицейском романе должен быть труп. И чем этот труп мертвее, тем лучше. Задача, поставленная в романе должна быть решена исключительно реалистическими средствами. Никакой фантастики! Тут характерен пример с романом братьев Стругацких “Отель “У погибшего альпиниста”. Крутили-крутили братья-фантазеры детективный сюжет, лихо крутили, но концы с концами связать не сумели и пошли по линии наименьшего сопротивления. Свалили все фокусы-покусы на инопланетян… В романе не может быть более одного преступника, но трупов он может наделать сколько угодно.

Гребнев Григорий

…Интересен вопрос о так называемом литературном поиске или розыске. При слове “розыск” вы сразу подумаете, что речь идет о “Деле пестрых” или о “Деле Румяцева”. А если вспомнить писателя Андронникова, как он разыскивает и воспроизводит историю неизвестного лермонтовского портрета. А когда писатель заинтересован поиском книжных сокровищ Ивана грозного, а затем пишет книгу, это литературный розыск? Конечно!

Гурский Лев

…Между двадцатыми годами, ознаменованными издательским всплеском отечественного криминального чтива, и девяностыми прошло семьдесят с лишним лет безвременья. Красная редактура быстро отрубила даже хиленькие литературные традиции, которые шли от Крестовского и “Похождений сыщика Путилина”.

…Читатель не виноват, что сегодня российские издатели ведут меж собой тихую позиционную войну уже за “доппелей”, то есть, за “вторые номера” в обойме: кого из раскручиваемых авторов удается продать в упаковке “русской Агаты Кристи”, кого — в качестве “русского Микки Спилейна” и так далее. Совершить инверсию и назвать Агату Кристи “английской Александрой Марининой” ни у кого язык не повернется, и правильно… Возьмем моего приятеля Фридриха Незнанского. Я имею в виду знакомую читателю новую серию Незнанского “Господин адвокат” с новым главным героем, членом коллегии адвокатов Юрием Гордеевым. Уже самый первый роман серии “Свидетелей не будет” являет собой типичный образец доппель-литературы. Фридриху захотелось занять вакансию “русского Эрла Стенли Гарднера”, которая даже в новейшее время оказалась незанятой… Естественно, у него получился морковный кофе, поскольку при “доппель-методике” писателя главный герой грубо подверстывается под западный аналог.