В лапах страха (СИ)

- Я – нет, – улыбнулась Лена. – Меня папа воспитывает.

Юрка не знал почему, но ему вдруг сделалось грустно. А одновременно, жаль всех маленьких девочек, которым судьбой предначертано, по истечении двенадцати лет жизни, превратиться в этаких злобных существ, ступивших на грешную землю с одной только целью – до смерти замучить своих младших братишек.

«Ну почему все папы не показывают своим дочерям, где раки зимуют?! Ведь так можно пресечь зло».

Сверчок как-то недовольно цокал под лобной костью – видимо у него на сей счёт было своё собственное мнение. Однако делиться мыслями насекомое не спешило – возможно, это была очередная игра.

Юрка, ничего не говоря, завернул кран.

2.

Глеб заехал после обеда, как и обещал. Марина сидела в кафе на Полетаева и безучастно поглощала фирменный салат с каким-то экзотическим названием, которое было просто невозможно выговорить.

Зачуханная «десятка» словно побывала под потоком сели; автомобиль соскользнул с проезжей части и нерешительно вскарабкался на расположенную у дверей кафе парковку. На асфальте осталась дорожка из расплющенных каштанов, быстро смываемая усилившимся за последние два часа дождём. По тротуару текли полноводные реки, которые собирались у водостоков в бездонные озёра, и бурным, шипящим потоком низвергались в тёмные недра подземных коллекторов.

На днях Марина видела по телевизору, как где-то на юге под мамой с коляской разверзлась земная пучина – то ли коммунальщики чего не доглядели, то ли стихия так разбушевалась... то ли и не стихия это была вовсе. Женщина просто прогуливалась по улице, как ни с того ни с сего, земля ушла из-под её ног, поглотив ни в чём не повинного малыша. Из-под тротуара, в буквальном смысле, вылез сказочный Змей Горыныч, от которого попросту не было спасу. Да, Марина отчётливо помнила, как приехавшие на место происшествия репортёры передавали картинку с перепаханной землёй, вывороченным асфальтом, разбросанным по проезжей части гравием и беснующимися клубами раскалённого пара.

«Уж чем-чем, а безумным ужасом матушка земля полна-полнёхонька ещё с незапамятных времён! Много всяческой нежити было понапридумано ещё дряхлыми старухами, что сидели за ткацкими станками и, в полусонном состоянии, усмиряли всевозможными страшилками резвящуюся детвору».

Вот и та местность, что проецировалась на экран телевизора, больше походила не на эпицентр вполне рациональной трагедии, а на логово очнувшегося от многовекового сна чудовища. Особенно при резких порывах ветра, когда всклокоченные белые пары, принимали очертания невиданных доселе созданий.

«Хотя, возможно, так оно и было на самом деле, – подумала Марина, откладывая прочь салфетку и столовые приборы. – Это там у них – ЧП: не досмотрели, не доглядели, не предотвратили. А на самом-то деле, может, и нечего было досматривать, доглядывать и предотвращать? Это ведь всё страшная сказка: поди, предугадай, куда заведёт писанный невесть кем сценарий».

- Так, хватит! – одёрнула себя Марина вслух, осознавая, что разгрызенная перед обедом таблетка алпразолама чрезмерно взбудоражила её и без того взведённое сознание. – Это просто несчастный случай. Непредвиденное стечение обстоятельств. Случайность. Ведь по статистике, за момент времени, равный одной секунде, в мире гибнет порядка сотни ни в чём не повинных людей. Просто так. Потому что так устроена жизнь.

Из-за соседнего столика деликатно откашлялись; Марина вздрогнула и несмело оглянулась. Ухоженный старичок с лоснящейся лысиной, отменно отутюженный и сдобно накрахмаленный, – белые манжеты наверняка в жизни не знали следов грязи. Сквозь стёклышки интеллигентных очков в узенькой оправе недобро поглядывают два мышиных глазка. Буравят по правилам Буравчика...

«Бред».

Старичок покачал головой и, промокнув подложенной под воротник салфеткой блестящий лоб, принялся усердно изучить свежий номер «Российской газеты»; Марина даже на расстоянии ощутила сдобный запах типографской краски.

Салатик с экзотическим названием просто разложился.

«Никак из бывших управленцев, – подумала Марина. – Как их тогда величали?.. Директора? Председатели? Партийные руководители?.. Хотя и сейчас то же самое! Изменились лишь условия бытия, а определения остались прежними. Такие, вот, и кричат, когда уже ничего нельзя изменить или исправить, брызжа слюной, активно жестикулируя, спуская на кого не попадя собак: мол, это всё не мы! Мы бы такого уж точно не допустили! Это всё ОНИ!»