В лесах Фелиции

Она, конечно, была не такая тугая как несколько лет назад, но этого было достаточно, чтобы я смог получить удовлетворение. Хотелось бы, конечно, чтобы и Нита получила удовольствие, но судя по ее эмоциям, девушка пребывала сейчас, после пяти, или шести оргазмов в стране розовых пони, поэтому я просто доставлял себе удовольствие взявшись руками за тонкую талию своей наложницы. Да уж, кроме всяческих полезных эффектов у духовных практиков высоких рангов есть и ряд недостатков. Меня стало категорически сложно удовлетворить одной единственной женщине. Но, к сожалению для Ниты, все ее подружки сейчас были заняты. Дети, тем более столь многочисленные и энергичные, требовали очень много внимания. Вот девушке и приходилось отдуваться за всех. Не сказать, что она была против. Просто мне было все еще недостаточно.

Я позвонил в колокольчик и в дверь заглянула одна из охранниц. Девушки из моей женской гвардии, уже давно не смущались, тем более, когда я их всех, по очереди, лишил девственности, а потом они периодически заменяли моих наложниц. Так что когда я показал на обессиленно откинувшуюся Ниту, которая, глупо улыбаясь, смотрела в потолок затуманенными глазами:

— Помоги госпоже! — и слегка отодвинулся.

— Слушаюсь, повелитель! — с готовностью и радостью откликнулась вошедшая.

Подтянутая, небольшого роста, и как-то избыточно худощавая девчушка, помогла Ните лечь поудобнее, а потом вытерла ее между ног влажным полотенцем, после чего накрыла тонкой шелковой простыней. После этого, уже зная, что может потребоваться, девушка быстро, по-военному разделась, и вскарабкалась на кровать. Сначала она протерла моего бойца все теми же влажными полотенцами, а потом уверенным движением перекинула густую и тяжелую копну волнистых темных волос на один бок и уверенно обхватила моего младшего своими красивыми пухлыми губами. Я положил руки девушке на затылок и довольно простонал:

— О-о-о-х, хорошо, Рила, вот так хорошо! — девушка сосала умело и энергично, как раз то, что мне сейчас было надо.

Так как я часто мог вот так, запросто вызвать своих охранниц, то и доставлять мне удовольствие они уже научились. Подобные знания довольно быстро распространялись среди моей девчачей гвардии. И нет, они мне не изменяли, просто часто тренировались друг на друге, чему я совершенно не противился. А еще есть искусственные тренажеры, в виде моего мужского органа. Нашлись умелицы среди девушек, что мастерили подобные предметы из совершенно разных материалов. Так что, постепенно моя женская гвардейская сотня, все меньше выходила на патрулирования, и все больше обслуживала мои потребности. Кроме того, существовали и мои многочисленные горластые потомки, которых с каждым месяцем становилось все больше и больше. И «Темные Фурии» из «Черных Сучек» начали превращаться в «Мрачных Мамаш».

И вообще мой многочисленный гвардейский гарем становился источником шуток и анекдотов среди подданных. Вроде этого:

«Вызывает к себе Ген Ма своего секретаря и говорит ему:

— Позови-ка ты мне мою любимую жену.

Привел евнух любимую жену, потом другую, потом третью. Секретарь весь в мыле подходит к Правителю и спрашивает его:

— Послушайте, мой господин, я весь в мыле, а вы свежий как огурчик. Как же так?

На что Ген Ма ему отвечает:

— Запомни, утомляет не любимое занятие, а бесцельное шатание по коридорам!»

И такого творчества у меня набралось уже на целую тетрадку. Тем временем гвардейка сумела добыть у меня свою небольшую порцию белкового прикорма, и теперь старательно ее проглатывала. Вытерев салфеткой губы, она села на мои бедра, с легким стоном насадилась на все еще торчащий кол, и начала активно раскачиваться, одновременно выгибаясь и сжимая руками свои маленькие грудки с твердыми горошинками сосков. Девушка знала, что я не любил, когда на моем члене просто прыгают, поэтому активно и старательно крутила тазом. А я в, в меру сил придерживал ее руками за попку, помогая в этом благородном деле. Спустя сорок минут, я, наконец насытился, а Рила, немного в раскоряку и пошатываясь от слабости, после нескольких оргазмов, под завистливыми взглядами подруг, абсолютно не стесняясь и волоча за собой амуницию, с блаженной улыбкой на лице, поплелась в душевую.

* * *