В любви и боли. Противостояние. Том второй

На это действительно стоило посмотреть и тем более со столь близкого расстояния. Как побледнело твое личико, как расширились зрачки и перехватило дыхание… с какой частотой и глубиной вздымалась и опускалась твоя грудь, как безумно пульсировала жилка на твоей белокожей шейке. Ты смотрела на него с двух точек собственного противоречия — взбесившихся страхов и… одержимого желания. Так бояться и так хотеть… Подобное может свести с ума и более стойкие умы. И в этом и есть вся красота твоего поражения, моя девочка, и ты представить себе не в состоянии насколько сильно она способна довести до возбуждения и блаженного исступления.

Соприкоснуться с твоими живыми эмоциями, как и с твоей влажной чистой кожей, вдохнуть вместо кислорода их запах с пьянящим ароматом твоих мокрых волос, провести кончиками пальцев по их невидимым тонким струнам-нитям, вбирая их глубокую вибрацию с безумной аритмией твоего сердечка, порывистых вздохов, сдержанной дрожи… сокращая расстояние или стирая его между вами в ничтожную иллюзию мнимых физических препятствий.

Ты ждешь этого, моя девочка… именно этого, как никогда и как никто другой. Когда я подниму руку и совершу последний шаг, уничтожу последнюю грань твоего неверия. Да, Эллис, это не сон. Все это реально и будет еще реальней, это я тебе обещаю.

— Некоторые вещи желательно контролировать личным участием. Временами это бывает даже весьма полезным… Где ты оставила костюм?

Часто заморгала, то ли не выдержав его ласкающего дыхания, то ли ожидав нечто большего. Неужели ты разочарована? Думала, он что-то сделает? Поцелует или еще что? Вы же совершенно одни, вам абсолютно никто не мешает. Ни свидетелей, ни чего-либо еще для возможных препятствий. Да что ему вообще сейчас стоит зажать твой рот и нос ладонью и давить до того момента, пока ты не задохнешься?

— В… в спальне… на кровати, — умница. И без лишних вопросов.

Поощрительная улыбка едва заметным тлением задевает уголки его мягких губ. Взгляд затягивается глянцевой дымкой знакомой зыбкой бездны с пульсацией горячего шоколада — очень горячего и… очень вязкого, тягучего и липкого. И у тебя опять перехватывает дыхание, с несдержанным порывом приоткрыть собственные губки и облизнуть их немеющую кожицу, изнывая от непреодолимой жажды почувствовать на них совсем иной вкус, совсем другой кончик языка…

Боже, Эллис, сколько можно так себя выдавать?

— Тогда самое время переодеться и… — наконец-то приподнимает правую руку, с довольством отмечая… нет, вбирая собственной кожей и нервными окончаниями твою рефлекторную вспышку испуганной дрожи по стянутым мускулам и раскрытым нервам. А ведь он даже к тебе не прикоснулся, лишь провел тыльной стороной пальцев по длинным локонам волос над плечом, запустив и подхватив несколько тонких спутанных прядей невесомой лаской.

— Высушить волосы. Фен тоже в спальне?

— Д-да… на туалетном столике… — на этот раз удивление подчеркивается сошедшими на переносице бровками и настороженным недопониманием в напряженных глазках. — Я… как раз собиралась… это сделать… В смысле… шла в спальню… чтобы высушить волосы…

Не стоит, милая. Просто немного разморозься и сойди с места. Ты же не ждешь, что он поведет тебя туда за ручку или сразу подхватит на свои?

— Значит, идем в спальню, — действительно, как подобная фраза может вызвать такое сильное напряжение в твоих оцепеневших мышцах? Он же сказал идти в спальню, а не сделать что-то сверх невозможное. Или, можно подумать, ты не ждешь как раз большего? Вернее не хочешь сама?

Нет, он не приглашает жестом и не становится в терпеливую позу, выжидая, когда ты проявишь инициативу хозяйки номера. Просто опускает руку и как ни в чем не бывало разворачивается, направляя стопы в проем смежной комнаты. Не оборачивается, не следит за твоей реакцией. Зачем? Он прекрасно знает, что ты сейчас делаешь (или скоро сделаешь), что чувствуешь и как тебя при этом ломает, выкручивает по всем суставам несовместимыми противоречиями. Конечно, ты не удержишься. Обязательно сойдешь с места, будто о чем-то вспомнив или же, потянувшись следом, как за силой натяжения невидимого поводка, зажатого вторым концом в кулаке ведомой тебя ладони.

Ведь это не так уж и сложно, да, Эллис? Подчинится столь волнующему и такому упоительному инстинкту, следовать за своим хозяином. В тебе это прошито куда глубже и далеко не за последние недели. Просто нужно немного времени, чтобы активировать все спящие рефлексы и импульсы прописанные в твоем теле и в подсознании ЕГО пальцами.