В любви и боли. Противостояние. Том второй

Что должен чувствовать и испытывать приговоренный, когда знакомится лично со своим палачом и его ставят перед неминуемым фактом — перед его ближайшим будущим, заключенным полностью в руках его персонального Черного Нейрохирурга? Готовиться морально, физически?.. Вспоминать свое… ваше прошлое? Наивно надеяться на чудо, что все это не по настоящему, это не может быть правдой, Он не может быть тем, за кого себя выдает и выдавал все эти годы. Ты не мой Дэнни. Я не знаю, кто ты… и не хочу знать.

Тогда почему тебя так тянет в этот смертельный эпицентр кроваво-алого коловорота вроде и знакомой, но такой пугающей Вселенной, чьи багряные туманности и огненные кометы затягивали в себя твой разум и сознание быстрее скорости мысли, заполняли твои вены и клетки выжигающей пульсацией всесметающих вспышек и взрывов, распускаясь обжигающими стигматами по коже расцветающего многослойного цветка смертельной сладкой боли?..

Просто закрыть глаза и погрузиться в ее бездонные недра… в твою черную бездну ненасытной тьмы? Позволить твоим рукам сделать то, о чем ты жаждал все эти годы? Перекроить мое сердце, волю и сущность по образу и подобию своих одержимых изощренных фантазий? Убить, изрезать на идеальные лоскуты, сшить безупречной строчкой своих авторских стежков, наполнить вены своим рубиновым ядом и воскресить абсолютно новой и совершенно иной Эллис Льюис? Какой, бл**ь? Кем ты меня видишь и хочешь видеть в своей жизни — в жизни Дэниэла Мэндэлла-младшего?

Как, господи… как мне за эти ничтожные дни и короткие мгновения осознать все это, понять и наконец принять, как за истину? Как поверить в то, что ты когда-то меня любил? А главное… что это такое? Что значит быть любимой моим Дэнни и навсегда это потерять даже не прикоснувшись к этому, не испив из его источника и трех живительных капель? Не это ли одна из самых жесточайших и смертельных пыток для надорванного сознания Эллис Льюис от рук моего Черного Пси-садиста? Мой персональный кроваво-черный Рай?

Во что может превратиться любовь такого человека за десять лет? И каких масштабов достичь его обуглившееся сознание безжалостного мстителя и палача?

И тебе не надо было выжигать сады своего Эдема напалмом до тла и основания, он сам деформировался за эти долгие годы и принял свой нынешний вид моей новой персональной преисподней. И обманывать себя после всего, что ты уже успел мне показать и сделать?..

Эллис, очнись. Твой взлет закончен давным-давно, оборван твоей собственной рукой в Эшвилле. Просто все эти годы ты зависала в одной точке — точке твоего предстоящего падения. И теперь оно запущено, разжато-срезано его пальцами. Твой сумасшедший срыв в Его бездну, такой стремительный и бесконечный, что даже боишься зажмурить глаза, словно успеешь потерять момент, когда же достигнешь этого гребаного дна и наконец-то разобьешься. Мгновение перед смертью, или несколько минут… не удивительно, что многие не долетают, а умирают от страха и разрыва сердца прямо в воздухе.

Но и это не самое страшное. В какой-то момент тебя начинает выворачивать от состояния нескончаемого ожидания, словно устаешь все время и постоянно падать, ждать его неминуемого приближения, а он все никак не наступает. Знать, что он близок, чувствовать его кожей и обнаженными нервами, что рано или поздно это произойдет, а ты все падаешь и падаешь… Наверное поэтому и хочешь его как-то ускорить, вот только не знаешь как.

Поэтому ты все это и делаешь со мной, да? Оставляешь наедине со всеми этими мыслями, воспоминаниями и дичайшими фантазиями, зная насколько страшно ОДНОМУ все это осознавать, пропускать и переживать, как и понимать, что никто, и особенно ТЫ не остановит его адского безумия? И только не говори, что ты не получаешь от подобного созерцания животного удовольствия… хотя… Кого я обманываю? Ты абсолютно этого не скрываешь…

…Выжить любой ценой в эти дни? Ты и представить себе не можешь, что я только не делала, чтобы дожить до этой гребаной субботы, до твоего появления в гостиной моего номера (и не только я одна). Понимать, что никто мне так не скажет и не расскажет, что от меня требуется, и чего ты хочешь лично от меня и только для себя, пока не соизволишь сделать это сам и лишь тогда, когда посчитаешь это нужным? Как я еще не свихнулась, даже в часы так называемого отвлечения внимания на менее насущные проблемы? Пришлось наорать на Робин, довести несчастную девочку до слез, когда я категорически отказалась принимать пихаемые ею мне в рот таблетки, потребовав названия каждого выпитого мною препарата и имя доктора, что мне их выписал. Правда, все равно пришлось идти на попятную, успокоить ее заверением, что со мной все нормально, просто мне необходим мой чистый и незатуманенный разум, особенно для предстоящего умственного марш-броска. И что как раз она и могла мне помочь в моей предстоящей безумной авантюре — погружению в мир черно-красных оттенков темы, которую я так старательно мечтала обойти всю предыдущую неделю.