В ловушке у монстра

Тарелка Яматова с супом уже пустая, и он уплетает за обе щёки макароны. Мужчина, видимо, почувствовав на себе взгляд, поднял на меня глаза и без всякого стеснения поторопил:

— Мария, давай бегом, и да… супчика мне ещё налей.

Демонстративно шумно поставила перед Дмитрием его обожаемый салат, затем новую порцию супа, очень хотелось добавить фразу «На, подавись!» но я, стиснув зубы, удержала язык за зубами и молча села напротив мужчины.

Не успела я поднести ложку ко рту, как Яматов потребовал чай, потом что-нибудь сладкое, следом ещё одну чашку чая, в общем, моя очередь есть настала лишь тогда, когда выполнила все прихоти Дмитрия.

— Машенька, — вольготно развалившись на стуле, протянул мужчина, и я не выдержала и рявкнула.

— Что ещё! Пятки почесать или массаж спины срочно понадобился?!

— Вообще-то я хотел сказать спасибо, — ничуть не смутившись, ответил Яматов и добавил: — А на счёт массажа ты это здорово придумала. Прилягу на диван, как освободишься — подходи, я и моя спина с нетерпением тебя ждут.

Обречённо прикрыла глаза и сделала архи важный вывод — тяжко мне придётся с Яматовым под одной крышей жить.

Глава 25

Пока мыла посуду, не уставала удивляться наглости Яматова. Он ведь про массаж не пошутил, правда улёгся на диван и, заложив руки под голову, частенько на меня поглядывал, проверяя, закончила я уборку или нет.

Для себя чётко решила, что обломится Дмитрий с массажем. Хватит того, что за столом обращался со мной как с прислугой.

Вытерла руки об полотенце и с намереньем обследовать второй этаж, там, по словам Димы, наши спальни, слава всему раздельные, направилась к лестнице.

— Машенька, а ты куда это? — лениво поинтересовался мужчина.

— Ты лежишь, вот и я тоже хочу прилечь, — не останавливаясь, ответила я.

— А как же моя спина?

— А что с твоей спиной? — включила я дурочку.

— Ну как что? Болит. Забыла моё приземление на неё? Срочно требуется лечение. Помни, а!

Знает, гадёныш, куда бить, о побеге специально напомнил, чтобы я почувствовала вину и благодарность.

Ладно, чёрт с ним, один раз получит он свой массаж, но больше со мной этот номер не пойдёт.

Нехотя спустилась по лестнице обратно и подошла к дивану, Яматов мигом стянул с себя джемпер и, перевернувшись на живот, подставил спину.

Загляделась, красивая у Димы спина. Рельефная, плечи широкие, талия узкая, ни одной жиринки, каждый мускул чётко очерчен и при малейшем движении «играет». Не то, чтобы я тут слюни пустила из-за обнажённого наполовину мужчины, но засмотрелась, а теперь ещё и потрогать можно, вернее даже нужно.

Положила ладони на тёплую кожу возле затылка и аккуратно плавными движениями её растираю. Голова Яматова повёрнута в сторону, лицо с моего ракурса отлично просматривается, как и реакция мужчины на массаж. Если когда присела на край дивана, Яматов имел достаточно серьёзное лицо, то сейчас выглядит расслабленным, можно сказать довольным. Если мне не показалось, то я даже слышала еле уловимый стон. Понятия не имею почему, но мне самой нравится, что мужчине полегчало, теперь понимаю, он не врал о боли в спине, всё-таки падение с пятиметровой высоты это не шутки.

Чувствую, мышцы Яматова разогрелись и готовы к более интенсивному нажиму. Прибавила силы и тут Дмитрий не выдержал и у него вырвалось:

— Вот так…

Сколько по времени мну Яматова, не скажу, но спина у него уже вся красная и горячая, а у меня руки основательно устали, даже испарина на лбу выступила.

— Всё, — хлопнув обеими ладонями по мужской спине, поставила точку.

— Как всё? Нет-нет, продолжай, у тебя отлично, получается, — возмутился Дмитрий и шевелит предплечьем, призывая снова его массажировать.

— Дим, ты же ещё тот кудесник, что тебе стоит наколдовать или наворожить, не знаю, как это у вас там называется, профессиональную массажистку. Или даже двух. Пусть ублажают. А я — всё, пас.

— Это называется фокусировать внутреннюю энергию и трансформировать её в воспринимаемые всеми органами чувств человека образы, — пафосно и мудрёно заявил мужчина и перевернулся на спину. — Маша, постараюсь тебе объяснить. Всё, что, как ты выразилась, я наколдую — это и есть я сам. Неважно, создал я живое существо или обычную палку, но это всё равно часть меня. А теперь подумай, если ты сама себе начнёшь что-нибудь массировать, сильно тебе будет приятно?

— Нет, — на автомате мотнула я головой, вспомнив, что такое самой себе мять поясницу, когда её ломит. Боль уходит, но, как от чужих рук, никакого наслаждения нет.

Яматов радостно принял мой ответ и вновь, перевернувшись, подставил спину.

— Хочешь сказать, что когда я видела навязанные тобой галлюцинации, каждый персонаж в них, как и декорации — это всё был ты? — уточнила я.

— Да, только бы я не назвал это галлюцинациями, скорей я приглашал тебя в созданный мною мир. Можно сказать, в душу свою запускал, — усмехнулся Яматов. — Маша, язык с руками не связан, массируй давай.