В мире будущего

Яблонский почему-то в глубине души был уверен, что они непременно найдут воду; он самым внимательным образом разглядывал стены, направляя на них свет своего фонаря, в надежде найти какую-нибудь трещину, через которую могла просочиться вода.

Спутники его ушли довольно далеко вперед, как неожиданно громкий призывный крик Яблонского заставил их вернуться к нему.

Молодой ученый направил свет своего фонаря на базальтовую стену, и все ясно увидели высеченное на ней изображение трех человеческих рук и под ним непонятные письмена.

- Это санскритская надпись, господа, - сказал Яблонский. - Я уже пригляделся к этим начертаниям, но без Чеботарева мы ее не прочтем! Он, несомненно он был и здесь!..

- Кто он? - воскликнул Самойлов, в то время как оба геолога с нескрываемым удивлением смотрели на молодого ученого.

- Я не могу, господа, сказать вам всего, - продолжал Яблонский, как бы не слыша восклицания Самойлова, - но знайте, что все, встреченное нами здесь, на материке Северного полюса, не было такой неожиданностью для меня и моих друзей, как для вас. Нечто подобное мы ожидали встретить. Это и послужило одной из самых побудительных причин ко всему предприятию. Продолжимте наше исследование до последней возможности, - может быть, именно теперь мы натолкнемся на ключ к разрешению всего загадочного и непонятного, что нам пришлось видеть. Идемте!

Глава XV

Воды! - Необходимая разлука. -

По старой дороге. - Понятное недоумение. - Снова вместе. - Трудный спуск. - На берегу подземной реки. - Тайна Самойлова. - Мистер Лекомб теряется в догадках. - Оригинальный ручей. - Подземное озеро.

Под сильным впечатлением от неожиданной находки путешественники спешили вперед, не обращая внимания на то, что с каждым шагом далее в глубь Земли увеличивалась опасность, грозившая им от недостатка воды. Между тем при высокой температуре, доходившей до 35° по Реомюру, недостаток этот повлек бы за собой неминуемую гибель.

В течение трех часов никто не остановился ни на одну минуту; задыхаясь от жары, обливаясь пoтом, все с лихорадочной поспешностью стремились вперед. Подземный ход, которым они шли, начал несколько менять свой вид: боковые стены раздвинулись шире, сверху гранитная масса образовывала высокий свод, местами покрытый нависшими остроконечными уступами. Везде дорога представляла отлогий уклон, и с каждым шагом путешественники приближались, таким образом, к центру Земли. Более всех утомился мистер Лекомб: пот ручьями струился по его лицу, он тяжело, прерывисто дышал и ежеминутно подносил к губам свою фляжку, не будучи в состоянии отказать себе в удовольствии смочить пересохшее горло глотком драгоценной влаги.

Сэр Муррей, по-видимому нисколько не утомленный, молча шагал подле своего товарища и только изредка укоризненно покачивал головой, когда тот брался за фляжку.

До последней степени утомлен был и Самойлов. Побледневшее, несмотря на жар и ходьбу, лицо молодого юнги показывало, что он близок был к обмороку и только с трудом пересиливал себя. Но Яблонский не замечал этого, весь поглощенный своими мыслями, как вдруг слабый стон, раздавшийся около него, заставил его прийти в себя и оглянуться. Молодой юнга прислонился к гранитной стене коридора, силясь удержаться на ногах. Смертельная бледность покрывала его лицо.

- Что с вами? - вскричал Яблонский, бросаясь к нему.

- Не могу… - прошептал юнга, - отдохнуть…

Самойлова усадили на гранитный пол, прислонив к стене коридора. Яблонский смочил ему голову и дал выпить несколько глотков воды. Юнга, благодаря этому, скоро оправился.

- Видите, - сказал он, - какой я слабый. Вместо того чтобы помогать, я только служу вам помехой…

- Ну, - вскричал Лекомб, - я тоже скоро лягу и не двинусь с места. Мы летим, как… как…

Ученый махнул рукой, не находя подходящего сравнения.

- Как «Марс», - поддержал его, улыбаясь, сэр Муррей.

- Именно. Во всяком случае, человек не может долго вынести подобной гонки. Да и чего спешить? Все равно мы зашли так далеко, что если не найдем воды, то не выберемся отсюда и умрем от жажды. К чему же даром мучить себя перед смертью?

Хотя никто не разделял печальной уверенности французского геолога, тем не менее Яблонский не взял на себя одного решить вопрос о том, идти ли далее или немедленно вернуться назад.

- Лучше, - предложил он, - я один пройду далее: я совсем не утомился. Вы же, господа, подождите мня здесь в течение шести часов. Если я не найду воды, то возвращусь и мы немедленно двинемся в обратный путь. Если же я не возвращусь, то это будет значить, что вода мною найдена, - тогда идите ко мне. Оставаясь без движения, вы сбережете значительный запас воды, которая неминуемо разойдется, если мы будем продолжать путь все вместе. Кроме того, сберегутся и ваши силы.