В мире фантастики и приключений. Выпуск 7. Тайна всех тайн. 1971 г.

«Люди, представленные к столь высокой награде, не кончают самоубийством накануне получения, — подумал капитан. — Незачем приезжать в столицу только для того, чтобы застрелиться. Это совершенно невероятно».

Но факт оставался фактом — Николай Поликарпович Михайлов мертв! И невозможно было допустить, что в указе речь идет о другом Михайлове, к тому же еще и двойном тезке.

Откроется ли эта тайна? Удастся ли установить, чт послужило причиной смерти этого человека?..

Только теперь Афонин понял, почему начальник приказал провести следствие самым тщательным образом. Видимо, полковнику Круглову стало известно, кто именно остановился в тысяча одиннадцатом номере гостиницы «Москва».

«Да! — сказал Афонин самому себе. — Придется искать и найти во что бы то ни стало! Президиум Верховного Совета не удовлетворится догадками или половинчатым ответом».

Что же можно сказать сейчас, здесь, на месте?

Афонии хорошо понимал, как важно в случае, подобном этому, составить себе первое впечатление на месте происшествия. Только здесь можно «допросить» немых свидетелей — вещи, находившиеся в комнате. Опытному глазу они могут рассказать многое. И особенно сейчас. Дело не уголовное, а психологическое. Надо понять, о чем думал Михайлов перед смертью. В этом ключ к разгадке…

Снова появился директор гостиницы. На покрасневшем лице его («бежал наверное!») было написано смущение.

— Паспорта нет! — ответил оп па вопросительный взгляд Афонина. — Михайлов прибыл вчера вечером и заявил, что паспорт забыл в Свердловске. Поскольку номер для него был забронирован секретариатом Президиума Верховного Совета, дежурный администратор счел возможным предоставить ему этот номер. Я думаю, что он поступил правильно, — поспешно прибавил директор, словно опасаясь, что работник милиции поставит ему в вину это нарушение.

— Так! — сказал Афонин.

Сожжение каких-то бумаг, отсутствие паспорта! Еще смутно, но уже проступала возможная линия поиска.

— Я вам нужен? — спросил директор.

— Нет, не нужны. Если понадобитесь, вызовем.

Афонин снова обратился к газете.

Из всех видов следственной работы капитан больше всего любил психологический анализ. Даже в чисто уголовных делах он никогда не проходил мимо возможности понять мысли и чувства преступника, что нередко помогало выяснить истинные мотивы преступления, даже тогда, когда эти мотивы на первый взгляд казались очевидными.

А в деле Михайлова этот путь был единственным.

И пока лейтенант с помощью врача вторично обследовал тело, вскрывал и осматривал чемодан покойного, капитан Афонин сидел у стола, неподвижным взглядом смотря на газетный лист, и напряженно думал. «Михайлов не мог не знать, зачем его вызывают в Москву. Но указы о награждении опубликованы только вчера, — значит, фамилии других награжденных он узнал из этой газеты. И именью ее читал он перед смертью! Читал еще с ночи. Об этом свидетельствует лампа. Михайлов забыл ее погасить, когда стало светло. Почему забыл? Могло быть две причины. Он мог сжигать бумаги, и ему было не до лампы. Это менее вероятно. Вторая причина — его что-то поразило в этих фамилиях, поразило настолько, что он забыл обо леем. Но ведь он мог прочесть газету вчера! Нет, — тотчас же возразил Афонин самому себе, — это совсем не обязательно. Он мог купить газету вчера, а прочесть ее только сегодня. Итак, что мне известно? Человек проснулся в спокойном состоянии, не думая, что сделает через час или два. Он бреется, тщательно одевается, застилает постель. Потом он вспоминает о газете, садится к столу и читает указы. Его взгляд останавливается на одной из фамилий… Или могло быть иначе. Он прочел газету всё-таки вчера, а сегодня читал ее вторично. Это естественно, поскольку в ней его фамилия. И сегодня заметил то, чего не заметил вчера. Но что именно?»

Капитан пристально всмотрелся в газетный лист. И заметил, что возле одной фамилии стоит карандашная точка.

Но где же карандаш? На столе его нет.

Капитан огляделся и нашел карандаш на полу, у самого окна; он, видимо, был отброшен.

Кончик карандаша оказался сломанным.

Афонин без труда нашел этот кончик на столе, возле лампы.

Ясно! Карандаш сломался именно на этой фамилии.

Вглядевшись, Афонин увидел карандашные точки у нескольких фамилий, только очень слабые, едва заметные.

Так поступают люди, когда с карандашом в руке читают список фамилий, стараясь вспомнить людей, стоящих за ними.

Фамилий двенадцать. Жирная карандашная точка у четвертой фамилии второго указа.

«Иванов Андрей Демьянович — комиссар партизанского отряда», — прочел Афонин.

В обоих указах только бывшие партизаны.

Возле пяти фамилий, стоящих ниже Иванова, никаких точек нет. Михайлов их не читал!

Что же привлекло его внимание к этому имени? Почему, найдя его в указе, Михайлов достал пистолет и выстрелил себе в висок?

«Не совсем так, — поправился Афонин. — Сначала он тщательно уничтожил какие-то бумаги. Этот факт чрезвычайно важен».