В мире запахов и звуков

Слоны слышат также хорошо, но их хороший слух не определяется громадной величиной их ушных раковин. Большие уши предназначены для другого: слоны не потеют, и у них постоянно возникают проблемы с перегревом тела, вот тут-то и помогают большие уши. Даже незначительное повышение температуры может принести слону гибель. А между тем у слона, по сравнению с его массой, поверхность кожного покрова, через которую совершается теплообмен, относительно невелика. Слон весит столько же, сколько 48 человек, в то время как поверхность его кожного покрова соответствует поверхности кожи всего 12 человек. Для наглядности представим себе глубокую тарелку с горячим супом. Поверхность у нее небольшая, и приходит немало времени, прежде чем суп остынет. Если же зачерпнуть его ложкой, да еще подуть, то суп остынет быстрее: поверхность ложки, по сравнению с объемом находящейся в ней жидкости, больше, чем в тарелке. Увеличивает поверхность охлаждения и слон, растопыривая свои огромные уши, размер которых достигает шести квадратных метров. Перегретая кровь по тонким сосудам распределяется по всей поверхности ушей и быстрее охлаждается. К тому же, слон обмахивается ушами, как веером. Вот почему у саванного слона, в местах обитания которого мало тени, уши больше, чем у слона, живущего в лесах. У африканского слона четко различаются два подвида: большеухий саванный слон и меньший по размерам круглоухий лесной, с гораздо меньшими ушами.

Все азиатские слоны — сугубо лесные жители, вот почему и уши у них почти в три раза меньше, чем у африканских саванных слонов. Интересно, что ушные раковины африканских саванных слонов по своей форме напоминают очертания африканского континента, а у азиатских — полуострова Индостан, причем сохраняется относительная разница в площадях Африки и Индии. У вымершего ныне мамонта, обитавшего в регионах с прохладным климатом, уши также были относительно небольших размеров. Все это доказывает, что огромные ушные раковины саванных слонов предназначены не столько для концентрации звуковых волн, сколько для усиления теплоотдачи.

Кто видит ушами?

Бывали ли вы когда-нибудь в пещерах? Это удивительный, ни с чем не сравнимый мир, мир полной и абсолютной тишины, и темноты. Ни малейшего проблеска света не проникает уже за пятьдесят-сто метров от входа в пещеру, можно смело вынимать из кассеты фотопленку, она не засветится. Мне довелось побродить по удивительным карстовым пещерам Абхазии, где «растут» целые леса сталагмитов, а навстречу им сверху свисают занавеси сталактитов. Блуждал я по Аджимушкайским каменоломням в Керчи и каменоломням Одессы, посещал пещерные города Крыма и Индии, опускался в рудники Донбасса и Уэльса, ходил по пещерным некрополям Киево-Печорской Лавры, Псково-Печорского монастыря, Черниговских монастырей. Словом, у меня было достаточно времени, чтобы познакомиться с подземным миром пещер.

Но только дома, в шестидесяти километрах от Петербурга, в Саблинских пещерах, вырытых в песчаниковых берегах реки Тосно, я впервые задумался об обитателях этого подземного мира. Теплый свет свечи однажды высветил на потолке одного из Саблинских подземных тоннелей странные меховые комочки. Присмотревшись к ним поближе, я увидел, что это целая колония летучих мышей, висящих вниз головой, сложив крылья. Так значит, пещеры обитаемы? Еще как обитаемы! Так, в Бракенской пещере на юге США обитает свыше двадцати миллионов летучих мышей. В нашей стране таких крупных колоний летучих мышей не встречается, хотя в некоторых пещерах Кавказа и Средней Азии насчитывается до нескольких десятков тысяч особей. В одни убежища летучие мыши прилетают только на дневку в теплое время года, в других они зимуют.

Как же ориентируются летучие мыши в глубине подземных лабиринтов? Как им удается в кромешной тьме не наталкиваться на стены и выступы скал в своем стремительном полете? Приспособление зрения к ночному видению, свойственное большинству наземных животных, становится совершенно бесполезным в условиях абсолютной темноты подземелий. Обоняние и кожно-мышечное чувство так же бессильны им помочь, так как запахи практически не несут информации о препятствиях, а кожная чувствительность возможна лишь при непосредственном контакте с предметом, что исключено для летающих животных. Остается только слух. Но, как я уже говорил, подземный мир — это мир безмолвия, и ни одна из стен не будет предупредительно причитать, если кто-либо захочет разбить об нее лоб. Но как же все-таки удается ориентироваться в абсолютной темноте летучим мышам? Долгие годы, века, тысячелетия это оставалось загадкой.