В море Травкин

На заседании Военного совета фронта обсудили сложившуюся обстановку. А. А. Жданов, секретарь горкома А. А. Кузнецов, председатель облисполкома Н. В. Соловьев, председатель Ленгорисполкома П. С. Попков говорили, что нет другого решения, кроме как передать на снабжение населения неприкосновенные запасы продуктов. Мера была рискованной, могли случиться любые неожиданности, и все же риск отступал на второй план перед угрозой прекращения выдачи пайка миллионам ленинградцев. Моряки доставили продукты, помогали рабочим, детям, женщинам, старикам.

Ремонт — наша война

День 6 ноября был холодным, вечер — ясным, прозрачным. Ярко мерцали звезды, казалось, полнеба занимала луна. Этим и решил воспользоваться враг, совершивший очередной воздушный налет на Ленинград. Его отбили метко стрелявшие зенитчики. После налета в голодном, упорно сражавшемся городе, затаив дыхание, слушали речь И. В. Сталина на торжественном заседании в честь 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Председатель Государственного Комитета Обо-роны сказал о причинах временных неудач Красной Армии, говорил о полном провале немецкого плана молниеносной войны против СССР, о растущей мощи нашей страны, о развертывании всенародной партизанской борьбы в фашистском тылу, о том, что надо сделать для разгрома ненавистного врага.

Вместе с другими командирами Травкин сидел у репродуктора. Сердце наполнялось уверенностью в нашей победе. Он никогда ни минуты не сомневался в этом. Сейчас подумалось о том, что ведь ленинградцы не только голодают и переносят лишения, ни снаряды, ни бомбы, ни голод не сломили их, город успешно обороняется, приближая время, когда погонят фашистов с нашей земли. «Поговорить надо с людьми о блокаде, о положении в городе», — решил Травкин…

В полночь надводные корабли повели огонь по заранее пристрелянным вражеским объектам. Взлетали в воздух немецкие землянки, блиндажи, рушились командные пункты — таким стал ответ балтийцев на призыв Родины усилить удары по захватчикам.

Разговор с моряками о положении в Ленинграде был, конечно, не первым и не последним, но этот, связанный с годовщиной Октября, с оценкой партией положения на фронтах, с раздумьями о своем наболевшем, запомнился Ивану Васильевичу, многим морякам на всю жизнь. Травкин кратко напомнил о торжественном заседании в Москве, затем поведал то, о чем думал.

— Военная служба — труд, — говорил он, — тяжелый труд. В блокадные месяцы вдвойне тяжелый. Мне сейчас кажется, что трапы на плавбазе стали круче, чем раньше. Лед при обкалывании лодки — металл, не лед.

Многим морякам командир напомнил о том, о чем думалось не раз.

— Гражданским людям куда голоднее и холоднее, — продолжил Иван Васильевич. — На улице я слышал фразу: «Умрешь, блокада и война кончатся». Да, для тебя война кончится. А разве так ее надо кончать? Только победой. Когда она придет, от нас тоже зависит. Дотопим больше транспортов и кораблей фашистов, на минуты, пусть на секунды ее приблизим.

Что надо для этого, дорогие товарищи? Прежде всего подготовить корабль к боям и походам. Добьемся, чтобы каждый механизм и прибор работали как часы. Сделай свое, помоги голодному рабочему. Сделай за себя и за товарища, если он в наряде или на вахте. Сделай возможное и невозможное. Сделай, проверь и еще раз проверь.

Время такое. Ремонт — это наша война…

Да, ремонт был их войной. Тяжелой, изнурительной, не знавшей выходных дней. Основное оборудование судостроительных заводов было эвакуировано. Кадровые рабочие уехали на восток или ушли защищать город. В холодных, промерзлых цехах трудились старые люди да ослабевшие подростки. Обстрелы, взрывы бомб, пожары в цехах, которые нечем было тушить — водопровод повсюду замерз, делали и без того тяжелый труд невыносимо тяжелым. Завод выделял очень мало рабочих на «Шуку», основное делали сами.

В отсеках чадили печки-времянки, сооруженные из железных бочек. Но мало было дров. К выстывшему металлу примерзали загрубевшие пальцы. Быстро иссякали силы у людей. Травкин старался помочь там, где, казалось ему, был нужнее. Вечерами уединялся в каюте, вносил в записную книжку пометки о событиях дня.

19 ноября 1941 года. Трудно. Флот заперт в Ленинграде. Наши подводные лодки скованы крепким невским льдом. И все-таки верю: настанет наш час!

Возвращался из штаба флота. Пока дошел, попал в две воздушные тревоги. Первую отсидел под аркой на Песочной улице. Вторая застала на Литейном мосту. Били наши зенитки. Осколки с визгом падали кругом. Добрался благополучно.

20 ноября. Инженер-механик Петр Михайлович Ильин предлагает форсировать ремонтные работы. Говорит, что мотористы уложатся за два месяца. Нужны только запасные части и материалы. Посоветовался с военкомом Николаем Александровичем Костылевым и секретарем партийной организации корабля Борисом Георгиевичем Бойцовым. Решили вопрос о ходе ремонта вынести на открытое партийное собрание.