Появлением мифа про «комов»-медведей мы, скорее всего, обязаны академику Борису Рыбакову
. Вообще-то он был прекрасным археологом, его заслуги в этой области никто оспаривать не собирается. Но почему-то иногда он высказывался и по поводу лингвистики, и эти высказывания, к сожалению, иногда мало отличались от построений Анатолия Фоменко, с которыми Рыбаков активно боролся в последние годы своей жизни (за что ему, безусловно, спасибо). Однако научный авторитет Рыбакова был очень велик, поэтому любые его заявления легко принимались на веру.Разберем же, что писал Рыбаков о Комоедице, и включим критическое мышление:
«К 24 марта у белорусов приурочен праздник “комоедицы” (аналогия греческим “комедиям” архаичного времени) – праздник пробуждающегося медведя. Медведь (kομος) был зверем Артемиды, соответствовавшей русской богине Ладе»[314]
.Во-первых, очень сомнительным кажется сближение Комоедицы и комедий, богинь Лады и Артемиды. Оно ничем не подкреплено, Рыбаков не приводит каких-то доказательств в подтверждение этой гипотезы. Да и существование богини Лады в славянском пантеоне многие ученые подвергают сомнению. Так, в энциклопедическом словаре Института славяноведения РАН «Славянская мифология» Лада перечислена в ряду персонажей, «без должных оснований относимых к славянским языческим богам и фигурирующих в ученых сочинениях по славянской мифологии с XVIII века по наши дни»[315]
.Во-вторых, неясно, что за kομος – «медведь». Этого слова нет в словарях древнегреческого языка, медведя греки называли ἄρκτος («арктос
»). Возможно, Рыбаков имел в виду слово κῶμος («комос»), которое он мог увидеть в статьях этимологических словарей о происхождении слова «комедия». Но κῶμος значит вовсе не «медведь», а «веселое гуляние», и κωμῳδία («комедия») образована сложением слов κῶμος и ᾠδή («песнь»), поэтому «комедия» буквально значит «веселое шествие с песнями»[316].Натолкнуть Рыбакова на мысль о связи комедии и Комоедицы могло также обозначение комедии на латыни – comoedia
. Но на самом деле это, разумеется, случайное совпадение, которое не может служить основанием для утверждения о родстве слов.Но, обратите внимание, даже у Рыбакова нет всей этой галиматьи про кормление медведей блинами и пословицу «первый блин ком
ам». Тут уже чья-то совсем буйная фантазия разыгралась.Самое раннее упоминание о теории «комов
», которое удалось обнаружить благодаря моему научному редактору Антону Сомину, содержится в книге идеолога славянского неоязычества Вадима Казакова «Именослов» (1997 г.). Казаков пишет о праздновании Комоедицы, видимо, под влиянием Рыбакова:«Начинают угощать друг друга блинами. Первый блин комам, его относят в чащу, жертвуя косолапому хозяину леса», – и добавляет в сноске: «Ком – медведь. Отсюда же “команика” – медвежья ягода»[317]
.В более поздних редакциях добавились еще более удивительные подробности – например, что медведя стали называть комом, так как он «похож на большой шерстяной комок из-за кажущейся неуклюжести»[318]
.Сам ли Казаков все это придумал или тоже откуда-то почерпнул, неясно.
К слову, ягода куманика (или команика/комоника), как называют и ежевику, и чернику, и даже иногда смородину, не медвежья, а конская[319]
. В отличие от «кома»-медведя, слово «комонь» («кумонь») в значении «конь» неоднократно встречается в памятниках письменности – как и «комонникъ» («всадник»), и «комоница» («кобылица»)[320].А может, кумам?
Существует еще одна версия мифа про «комов
»: якобы пословица тоже звучала как «первый блин комам», но «комы» – это уже не медведи, а духи предков – изначально «кумы», «куммиры».«Кумирами
» действительно раньше называли изваяния идолов, но неоязычники в лучших традициях народной этимологии переосмыслили слово по созвучию с «кумами» и даже добавили в него вторую букву «м», чтобы получились «куммиры – кумы мира». Так слово никогда до последнего времени не писалось, и ни в одном словаре в таком виде вы его не найдете.Да и употреблять слово «кум
» в значении «предок, дух усопшего» очень странно, потому что такого значения у этого слова тоже никогда не было. «Кум» – это слово не языческой, а христианской культуры, его значение – «крестный отец по отношению к родителям крестника и к крестной матери»; иногда слово использовалось и просто по отношению к другу, приятелю. Этим круг значений слова и ограничивается.