В наши дни

Поворачиваю голову к Дунаю и уже не могу оторвать от него взгляда. Через стремительно несущую свои воды реку, со стороны Петржалки, перекинут высотный мост — одно из удивительных творений нашего времени.

Мост, продленный по обоим его берегам метров на сто с лишним, построен без единой опоры. Впрочем, опора, конечно, есть. Ею служит гигантская арка в виде сужающейся кверху буквы «Л». Она упирается в землю у дальнего от меня правого края моста. Арка круто запрокинута назад и на протянутых с верхней ее части в сторону города стальных тросах держит весь гигантский пролет. Это железобетонное сооружение чем-то напоминает человека, сдерживающего могучими руками строптивых коней. Разумеется, сравнение требует некоторой фантазии. И все-таки оно напрашивается, хотя проектировщики о том вряд ли думали. Сверху, в суженной части, арка увенчана конусообразным стеклянным барабаном. Позже я поднимусь туда, чтобы посмотреть на Братиславу с высоты птичьего полета, чего мне не удавалось сделать прежде.

Отсюда хорошо видна и австрийская граница. Слева за рощей Петржалки и новым южным районом начинается Венгрия. Справа — зеленеющая даль австрийских полей. Как радует сегодня мирная картина! Границы нейтральной Австрии и социалистического государства мадьяров спокойно соседствуют в этом, столько раз вспыхивающем войнами, многострадальном крае.

По другую сторону реки — Братислава. Вблизи Дуная — череда черепичных крыш, башенных шпилей и старинных колоколен, меж которых, как претенденты на новые права, возвышаются сияющие стеклом и цветной облицовкой стройные брусья ультрасовременных зданий. И все же, несмотря на плотную застройку, Братислава — город зеленый. За ее окраинами, за господствующим холмом, увенчанным памятником советским воинам-освободителям, начинаются горы Словакии. Сперва тянутся четкой извилистой линией, потом причудливо голубеют вершинами двух видимых перевалов и, наконец, теряются в туманной дымке необозримых далей.

С городской стороны новый мост, прежде чем влить поток несущихся по нему машин в улицы Братиславы, повисает над ее прибрежными кварталами. Здесь пришлось снести немало ветхих построек, иные из которых веками теснились у подножия крепостного холма. Сноску зданий осуществляли с предельной осторожностью, сохраняй все ценное, что было возможно сохранить.

Чтобы, минуя остающиеся справа за съездом с моста старые кварталы, спуститься на машине к набережной, нужно попетлять по асфальту, как по горной дороге. Путь в город с моста и подъем на него построен по принятой ныне системе развязок на автомагистралях, так, чтобы поток транспорта нигде не скрещивался. Далекое прошлое и недавно еще казавшаяся фантастической современность здесь уживаются рядом.

Но все это я увижу позже, когда изрядно поброжу по путаным улочкам старого города, по памятным местам и погляжу на то новое, что веками не снилось старушке Братиславе, той, какой я ее давно узнал. А пока из окна гостиницы я гляжу на легкий росчерк моста, повисшего над дунайскими водами. В обе стороны его на большой скорости летят машины, кажущиеся стремительно пробегающими веселыми цветными жучками.

Наверное, не прошло и часа, как мы вступили на землю словацкой столицы, а уже гуляем по городу.

На площадях, в скверах, на бульварах и набережной, прямо на улицах гремят оркестры. Самые разные. То это хорошо сыгравшиеся профессиональные оркестры пожарных и еще каких-то мужчин в мундирах и шапках-кастрюльках, вероятно полицейских. То усиленно дуют в трубы совсем молодые парни в форме, похожей на гимназическую. Пожалуй, ребята — музыканты из ремесленного училища. А то так просто чистейшая и не особенно-то организованная самодеятельность с самым невероятным набором инструментов. В таких небольших оркестриках, состоящих в основном из мужчин пожилых, скорее всего пенсионеров, аккордеон отлично сочетается со скрипкой, а то и с гитарой. Повсюду зазывно поют флейты, ухают барабаны и звенят металлические тарелки.

Все эти совершенно разные оркестры, от великолепного военного до очень скромного домашнего, объединяет одна, сразу бросившаяся в глаза черта — желание их участников играть. Играть весело и празднично, радуясь чудесному майскому дню и солнцу, которое, ослепляя прохожих, отражается в раструбах старательно начищенной меди и серебра: басов, валторн, труб. Преотличное счастливое настроение играющих передается каждому, кто идет мимо или стоит, слушая их. И хочется улыбаться встречным и радоваться тому, что здесь так охотно и по-своему отмечается этот великий праздник свободных народов.