В небе над нами

— Ага, конечно! Совсем тронулись? Дерзайте, а мне ещё шкура дорога. — Бром резко встал и побрёл к охраннику. Людмила успела в последнюю секунду незаметно поставить ему подножку.

— Эй, ты чего, вольник? Осторожнее! — воскликнула Люда, когда бармен упал на стол и опрокинул с него тару с пивом «дээнкашницы». Через пару секунд кружка раскололась вдребезги об кафельный пол. — А не ты ли мне втирал неделю назад про плохие условия, неблагоприятную экосреду, низкую зарплату? Хочешь избавиться от всего этого? Давай с нами. Мы с Барракудой твёрдо решили надрать задницы толпе солдафонов на этой базе и убрать лейтёху Тарасова. Откажешься — попадёшь под раздачу.

Слава богу, в «Ярмарке» стоял галдёж, гул, пели песни — поскольку данный бар был единый для всей группировки, почти каждый вечер здесь поминали погибших товарищей или праздновали удачные ходки. Или хэппи-бёздэй у кого, то же самое происходит. Пьянка, кулачный бой, дорогой коньяк и проститутки — хорошо устроились эти «дээнкашники». Короткой потасовке между Людой, Барракудой и хозяином заведения никто не придал значения. Бром поразмыслил и не отказал.

— Можете же убеждать, ребятки. Я побеседую с Асом. Всё это, конечно, суицид, но соблазн слишком велик… Если возьмём эту базу, гарантированно срубим неплохой куш! — Бром довольно потёр ладони. — Вот только ссыкотно, — бармен насупился.

— Не дрейфь, Бром! — подбодрил Барракуда. — Слушайте сюда: численность армии «ДНК» — ну, порядка двух сотен челов. Из них профи от силы четверть. Думаю, надо поступить так. Начнём завтра утром. Эй, народный герой, достанешь нам РПГ?

— Всего экземпляр в запасе остался. И зарядов не ахти, приблизительно пара-тройка. Однако и так сойдёт.

Когда алгоритм детально обговорили, бармен почтительно удалился. А Люда напоследок осведомилась у Барракуды:

— Слышал, что недавно произошло на заводе «Юпитер»?

— Ну? Ты разбиралась с нейтралом.

— Да! И вот, нашла у него ножик необычный. — Люда выложила ножны с клинком. — Чего скажешь по этому поводу?

— Нехороший нож, — заключил Барракуда, повертев оружие в руках. — Мне не по нраву — интуиция советует держаться подальше. И светится странновато. Лучше выкинь или продай.

— Почему?

— Неважно, — ответил теперь уже вновь «должник». А может, просто независимый сталкер. — От него исходит тёмная энергетика.

— А мне-то что? — Людмила скептически приподняла правую бровь.

— Я слышал, есть типа такие клинки живые и питаются душами поверженных врагов. Их нельзя подбирать с трупов, образовавшихся из-за тебя. Фрага погубила ты — и теперь клинок отмстит тебе. То есть… Выпьет сознание из твоей физической оболочки. Гляди, как он задорно сияет, значит, процесс уже запущен. Не смей оставлять кинжал себе, рассыплешься в прах!..

— У-у, жуть какая! Перебрал что ли, Барракуда? Я в эту эзотерику не верю. Но если так хочешь, забирай себе этот нож. Ещё мне клинков-энерговампиров не хватало! Бери, «долговец», дарю…

На рукояти были выгравированы иероглифы — жаль, что ни Барракуда, ни его пожилая напарница не владели восточными языками. Барракуда сунул презент в свой рюкзак. Перед завтрашним днём надо было как следует напиться, дабы страх атрофировался, а гонор пробудился. Но Люда предпочла не принимать алкоголь — для организма не на пользу пойдёт. А вот Барракуда употребил пару стопок горячительного.

3

Он перебирал ногами, но ему казалось, что не он движется, а земля равномерно, участками смещается под ним; вращается вокруг своей оси. Гугов дышал тяжело и часто, и сам не знал, куда бредёт и сколько уже времени прошло с того момента, как он ступил вниз с неба, вновь коснувшись подошвами ног утрамбованной природными факторами почвы. Кожа покрылась испариной, дух утомлён. Тварь растворилась у него на глазах, будто она не звала его и даже в помине не было её, не появлялась. Но взлететь обратно у Авраама не получилось, Пустошь притягивала его физическое тело. Зона почувствовала-таки намёки на незримое, на едва ли не бестелесное присутствие постороннего, и соорудила приманку, «крючок», за который зацепился Гугов — теперь Чернота крепко сцапала Авраама Вентоновича и отпускать не собиралась.