В негодяя стрелять приятно

– Понял. – Генеральский сынок сунул картонку в рюкзак.

– Ну все, догоняй своих. На физкультуру опоздаешь.

– У меня освобождение от физкультуры, – пробурчал Петушок, выходя в коридор. – Тоже мне, сама на листок переписать не могла, – добавил он, уже оказавшись за дверью.

Никакого освобождения от физкультуры у Петушка, конечно же, не было. Но с учителем физкультуры все уже было договорено, оценки за четверть и за год были гарантированы.

Вместо спортзала Кулешов-младший отправился в гимназическую библиотеку. Школьный книгохранитель удивленно посмотрела на мальчика, впервые пришедшего сюда. Тем не менее она прекрасно знала, кто он такой и как его зовут. Директор требовал от всех учителей и даже от технических сотрудников знать детей влиятельных родителей в лицо. Местом своим он дорожил и не хотел лишних неприятностей. Чем выше стояли родители во властной структуре, тем наглее вели себя их отпрыски с педагогами. А уж техничек со шваброй они вообще в грош не ставили.

– Здравствуй, мальчик, – расплылась библиотекарша в улыбке. – Книжку решил почитать? Я тебе помогу найти.

– Мне не книжка нужна. – Петушок даже не глянул на стеллажи с литературой, а сразу направился к столам с компьютерами. – Мы настенную газету готовим. Мне нужно фотоснимки распечатать. У вас бумага хорошая? Глянцевая? – Кулешов-младший придирчиво перебирал листы, заправленные в лазерный принтер.

– Я тебе сейчас дам хорошую. – Женщина вытащила из тумбочки стола с десяток листов матово поблескивающей бумаги формата А4.

Генеральский отпрыск недовольно поморщился.

– А побольше у вас нет? Ну, вот таких. – И он развел руки, показывая, что ему нужен вдвое больше формат.

Пришлось библиотекарше лезть в загашник и расстаться с последними листами большего формата.

– Тебе помочь, мальчик?

– Я сам умею. Не надо. Принтер у вас хороший? Полос не оставляет?

Библиотекарша почувствовала, что Кулешов-младший не хочет, чтобы она видела, как он печатает снимки в настенную газету. И потому тут же принялась готовить себе кофе.

Петушок воровато огляделся, подсоединил флешку, вывел на экран непристойные снимки. Выбрав из них самый эффектный и убийственный, он озаглавил его, набрав короткий текст самыми большими буквами, которые позволял формат бумаги: «СИСЬКИ И ПИСЬКИ МИРКИ ХАСАНОВОЙ». Загудел, прогреваясь, лазерный принтер. Механизм подачи плавно втянул лист бумаги. Петушок пугливо оглянулся на библиотекаршу и закрыл от нее печатное устройство полами расстегнутого пиджачка. Свернув три распечатанных экземпляра в трубочку, Петушок выдернул флешку и выключил компьютер.

– Спасибо вам большое, – с притворной вежливостью поблагодарил он библиотекаршу.

– Не стоит, мальчик. Надо будет еще что-нибудь распечатать – ты приходи. Я специально для тебя большой формат бумаги у завхоза попрошу. Пусть пачка про запас лежит.

– Обязательно зайду, – пообещал юный развратник.

* * *

Уже смеркалось. Цикады во всю стрекотали в густой траве. Серый обтекаемый внедорожник Хасана был надежно замаскирован в лесопосадке. Ехать дальше опытный бандюган не решился. Он вместе с Лариным лежал на пригорке. Мужчины передавали друг другу бинокль, рассматривая в него неприметный дом, стоявший на отшибе от станицы.

– Не ошибся Жадоба, – произнес Хасан. – Тут наш коммерс и решил на дно залечь. И бабки при нем. Вот как стемнеет, мы им и займемся. А пока светло еще, стремно соваться – спалимся.

Андрей приложил к глазам бинокль. Покачивались занавески в открытом окне.

– Не высовывается. Боится. И правильно делает, – произнес Ларин. – И как он отсюда уйти собирается?

– Я уже все разнюхал. Квадроцикл у него в сарайчике, он его три недели тому назад прикупил. Я только сегодня днем пробил. Так что один рвать вздумал. Собрался пару деньков тут перекантоваться, а потом ночью с выключенными фарами темными тропинками и рванет вместе с баблом. Никакие ментовские посты его не остановят. Хитрый фраер.

Андрей рассматривал дом и лихорадочно прикидывал, что он может предпринять в сложившейся ситуации. Жадоба поставил задачу конкретно и жестко: коммерса убить, бабки забрать, труп завезти на мусоросжигательный завод и уничтожить так, чтобы никаких следов не осталось. Расчет главаря банды был прост и примитивен. Пусть Кулешов думает, что Попов удрал вместе с деньгами. Пусть ищет беглеца. Нет трупа – нет и убийства. А бабками с генералом можно и не делиться. Пол-лимона евриков – сумма солидная. Гонорар исполнителям, Хасану с Сивым, Жадоба пообещал щедрый для его скупости – по десять тысяч на рыло каждому. Так и сказал – быстрые и хорошие бабки. По большому счету, и возразить нечего. Конечно, если исходить из логики настоящего Сивого, а не Андрея Ларина. Ему-то совсем не улыбалась роль безжалостного убийцы ни в чем не виноватого коммерса. Вот и щелкал у Андрея мозг в поисках выхода из ситуации.

Хасана в напарники Ларин выбрал себе неслучайно. В этом кавказском горце сочетались одновременно и жестокость, и справедливость. Можно было рискнуть.

– Жадоба мне выбрать предложил, – проговорил Ларин, опуская бинокль, – мол, с кем на дело пойду. Я тебя назвал.