В объятиях зверя (СИ)

Василину пробрала дрожь. Она хотела сказать, что не знает, мол, Маша никогда этого не упоминала при ней, однако, с губ сорвался лишь сдавленный, невнятный звук. Бандит резко сгробастал её двумя пальцами за щеки, и оттеснил назад. Боже, куда она сунулась, он же совсем не пожалеет, у него нет ничего человеческого. Сейчас было дико вспоминать, что он спас её, и разница между тем Зверем, сдержанным, спокойным, и вот этим, психованным, страшным, была катастрофическая.

— Я сказала правду. — собрав всю силу духа, просипела девушка, решив, что отступать глупо, и нужно идти только вперёд, ради Наташки. — пожалуйста, отпусти… Мне больно.

Её отпихнули, и Василина, не удержав равновесия, плюхнулась на что-то мягкое и прохладное. Вцепилась ладошками в поверхность, пробуя наощупь, это был диван. Зверь возвышался над нею, исследуя горящим взглядом, но что в нём таилось, похоть или бешенство, она не разобрала. Как парализованная, наблюдала за движением его красивых пальцев, расправляющихся с ремнём, и не могла шелохнуться. Неужели он клюнул на её скверно сыгранную партию и… А что теперь-то? Трахнет прямо здесь?

— Не надо. — жалобно пискнула она, съежившись в комок нервов, и мелко дрожа.

— Раздевайся, мать твою! — прорычал он, рывком откинув концы ремня. — ненавижу идиотские игры в сопротивление, это банально и не возбуждает. Ты ж пришла отблагодарить меня. Предложить свое тело. Ну?! Снимай эту тряпку, или я порву её на хрен!

Она молча взирала на него, крича о чем-то безмолвно, и Стас не мог отделаться от ощущения, что это подстава. Если бы девчонка явилась перепихнуться с ним, то не ломалась бы, а от неё буквально физически тянуло страхом. Проверку он ей устроил, пошел в наступление, и она провалила её. Значит, дело не в благодарности, да ли вряд и сунулась бы сюда в поисках острых ощущений. Репутация его опережала, если подруга дала его координаты, то эта должна была знать, что с ним шутить не стоило.

Вася. Василина, стало быть. Красивое имя, необычное, сочное, как и его обладательница. Чего ей на самом-то деле надо? Кто подослал, бля? Соблазнить его, чтобы разнюхать о чем-то? Старый, как мир, трюк, давно избитый, и на такое он не ведётся. Девочка, конечно, аппетитная, но роль играет плохо.

Или всё-таки не играет?

— Не надо. — проскулила она, когда он приказал ей раздеваться, и уставилась с мольбой, затравленно, став испуганным зайчонком.

Он медленно, сканируя её взглядом, продолжал вытягивать конец ремня из пряжки, и она побледнела. Боится его, и правильно, он не падок на женские слезы, если предлагают, то берёт, нет в нём сентиментальности и мнимой жалости. Она пришла предложить себя, не хрен с ней церемониться. Ошибся он в ней. Интерес угас, Зверь люто ненавидел доступных баб, ко всем прочему, еще и не имевших гордости и самоуважения, которые готовы были раздвинуть ноги ради какой-то выгоды.

— Чего — не надо? — холодно осведомился он, взявшись за штаны. — чё-т не пойму, чего ты хочешь, детка? Сопли будешь пускать или займёмся, бля, чем-нибудь поприятнее? У меня мало времени.

Он протянул к ней руку, и она попыталась вскочить. Усадил властно обратно, припечатал за точеные плечи, запустил пальцы в каскад волос, и откинул назад. Она с силой закусила губу, глядя на него снизу, и нервно елозила ладошками по дивану.

— Я… Не могу так сразу. — прошептала, смежив веки, покрытые мерцающими серебристыми тенями. — ты даже имени не назвал…

Василина прокляла себя уже в сотый раз. Ведь настроилась действовать решительно, соблазнить его, а вместо этого что-то неразборчиво мямлила, отчаянно краснея, и трясясь, как жалкий тростник под ледяными порывами ветра. Зверь пугал её, она не знала, чего от него ждать, он был непредсказуем. И, убрав руки с её плеч, медленно потянул штаны вниз. Она закрыла глаза, чтобы спрятать свое замешательство, досчитала до десяти.

— На хрен тебе моё имя? — усмехнулся, и снова стальная хватка на щеках, принуждая смотреть ему в лицо. — давай покончим с этим, ты ж пришла вернуть долг. Доставь мне удовольствие, детка, и свободна. Будем в расчёте.

Он говорил насмешливо, а у неё плавилась кожа под его горячим взором. Он ничуть не стеснялся, стянул боксеры, и провел по внушительной длине своего хозяйства, вверх и вниз, любовно поглаживая, а Вася, не в силах отвернуться, приросла к месту, следя за движением его пальцев. Член рос с каждой секундой, увеличивался, обретая огромную форму, и у неё пересохло во рту, а в гортань будто щедро насыпали опилок. Несмотря на опасность ситуации, Василина отметила, что Зверь по-мужски чертовски привлекателен. Сильные бедра, смуглая кожа, а на органе чуть темнее оттенком, и обнажившаяся гладкая головка притягивала её внимание.