В Обители Крыльев

Говоря, будто Дорсон был недоволен предпринятым нами в ту ночь, я рискую весьма и весьма погрешить против истины, однако более точное описание требует выражений, которые, на мой взгляд, совершенно не предназначены для печати.

Добросовестно разбуженный Эндрю после того, как второй караульный заметил возвращение потенциального императора, полковник был недоволен тем, что Гуань Цзи-по покидал лагерь. Полковник был недоволен, услышав о том, что вождь гьям-су встречался с драконианами, а встречу устроила я. А уж как он был недоволен, осознав, что не может покарать меня отстранением от собственных переговоров со старейшинами, поскольку без меня никаким переговорам попросту не бывать!.. В своем недовольстве он зашел столь далеко, что вслух усомнился в моей честности при переводе сих переговоров, и взял свои слова назад только после того, как Том пригрозил вызвать его на дуэль – сейчас же, на этом самом месте.

Мне пришло было в голову умиротворить полковника, предложив ему славу иного рода – то есть позволив ему объявить тройственный союз между Обителью, Ширландией и новой династией императоров Йеланя собственным достижением. Однако стоило открыть рот – слова будто застряли в горле. Нет уж, с подобными уступками покончено! Если кто-то другой вносит вклад в мои достижения, я более чем охотно разделю с ним славу. Если бы не Фу, первым обнаруживший останки погибшей драконианки и опознавший в них нечто необычное, ноги моей не было бы в Мритьяхаймах; если бы не Том, заметивший второе мертвое тело в снегах седловины, я ни за что не очутилась бы в Обители, в руках Рузд, Каххе и Зам; если бы не муж, отворивший передо мною первую дверь к познанию драконианского языка, я ни за что не сумела бы освоить его до такой степени, а значит, вряд ли смогла бы добиться взаимопонимания с сестрами… и это еще далеко не все. Глубочайшей, искренней благодарности заслуживали многие и многие, от моего отца до покойного первого мужа Джейкоба и лорда Хилфорда, от Йейуамы из Зеленого Ада до ньингки по имени Шу-ва из Лам-це Ронг. Да что там говорить – я была в неоплатном долгу даже перед безвестной самкой пустынного дракона, отложившей яйца в песке над засыпанным входом в Сердце Стражей!

Конечно, Дорсон обеспечил мне перелет в Мритьяхаймы и, можно сказать, подобно катализатору, ускорил процесс сих весенних переговоров – не в последнюю очередь тем, что взял в экспедицию Гуань Цзи-по. Однако для союза полковник не сделал ровным счетом ничего – в этом отношении он только мешал, и я не собиралась делиться с ним сими лаврами только затем, чтобы добиться его благоволения. Так и сказала Тому:

– Захочет – пусть присоединяется к нам и делает дело, за что я буду ему благодарна… а не захочет – пусть убирается с дороги.

Под данной дорогой, конечно же, имелся в виду союз. Заключен он был отнюдь не сразу: остальные старейшины прибыли в Имсали в тот самый день, когда Дорсон наконец отправил целигер назад, за горы, дабы сообщить остальным, что обнаружил, и после этого положение весьма осложнилось. Однако в итоге совет большинством голосов согласился принять наш план, благословив на царство первого императора новой династии.

Охваченная безудержным оптимизмом, я полагала, будто, едва только все устроится, смогу отправиться домой. Я редко склонна к ностальгии, но к тому времени тоска по Ширландии сделалась так сильна, что, казалось, отдавала горечью на языке. Да, Сухайл и Том вновь были рядом, однако сын до сих пор считал меня погибшей, а с ним и Натали, и все родные, кроме Эндрю, и все добрые друзья и коллеги, обретенные на жизненном пути. Как ни жаль было расставаться с Рузд, Каххе и даже с Зам, Обитель отнюдь не являлась и никогда не смогла бы стать моим домом.

Впрочем, практичность моя вскоре взяла свое. Сухайл изучал драконианский язык с целеустремленностью, поражавшей даже меня, и столь успешно, что мне оставалось только краснеть от стыда. Гуань Цзи-по и еще несколько гьям-су также прилагали к этому немало сил, хотя у них дело шло куда медленнее, а кроме этого мы, в свою очередь, учили нескольких дракониан начаткам человеческих языков. С точки зрения дипломатии наибольшую пользу могли принести ширландский и одно-два йеланских наречия, однако лучше всего драконианам давался ахиатский – в силу родства с их собственным. И все же, как бы мы ни старались, я оставалась единственной, кто мог разговаривать с обеими сторонами хоть сколь-нибудь бегло (хотя и я до сих пор сталкивалась с затруднениями чуть не на каждом шагу). В конце концов, никому, кроме меня, не пришлось провести целую зиму, не имея иных доступных занятий, кроме присмотра за яками да пополнения лексикона.

Все это означало, что экспедиции союзных сил без меня никак не обойтись – и вот, спустя десять лет после выдворения из Йеланя, я вновь ступила на йеланскую землю, сопровождаемая ширландцами, гьям-су и несколькими драконианами.

* * *