В одном шаге от любви

Катя нахмурилась. Вроде это был не их пациент. А может, и их, всех она не запоминала.

– Привет, Синицына, – поздоровался неизвестный ей мужчина более радостно. – Что, не узнала меня?

Катя осторожно улыбнулась.

– Простите… но нет.

– Согласен, я немного не в форме, всё обещаю Натке на диету сесть… – Он вдруг замолчал. – Это я, Вадим Соколов.

И Кате показалось, что прошлое не просто её настигает, оно смыкает руки вокруг шеи.

Вадим или Вадя, любитель съемок, крепкого словца и обладатель гордости за статью по малолетству стоял перед ней и улыбался так, словно в школе они под ручку ходили.

Катя отступила на шаг, чисто по инерции.

– Ясно, – она ничего больше не проронила, отвернулась и пошла дальше.

– Постой, – он догнал её, поравнялся, – я слышал от Сергея Викторовича про Стаса и очень беспокоюсь за него.

– Вот ему и высказывай своё беспокойство, – посоветовала Катя.

– Да я не об этом… В общем, я тебя искал, мы с Жекой с тобой поговорить хотим насчет этого дурака.

Катя глубоко вздохнула. В какой момент она угодила в параллельный мир? Или попала в Ад? В голове так и мелькали заголовки в передаче Малахова: «Встретилась со своими школьными обидчиками», «Заняла место жены своего врага».

Такой жуткий бред, что даже самой смешно.

– Послушай… те, – произнесла она отстранённым голосом, – мне с вами и вашими друзьями говорить не о чем.

– Ой, Кать, ну понимаю, наворотили мы дел в прошлом, идиоты были, сейчас как вспомню, седых волос прибавляется.

Катя фыркнула. Она понимала, для них всё игрой было. Самоутверждение и уважение в своих глазах, и постоянный страх в чужих. Им плевать было, что Катя слабее и угрозы никакой никому не представляла.

– Рада, что с возрастом вы образумились.

С этими словами Катя развернулась и пошла дальше быстрым шагом.

– Кать, ну постой… Послушай, удели всего пару минут и больше мы тебя не побеспокоим. Нужно, чтобы ты знала правду.

Катя грустно усмехнулась, но о настойчивости своих преследователей она знала не понаслышке.

– Всего пару минут? – уточнила она.

– Будет достаточно, – уверенно закивал Вадим, доставая мобильник, – тем более через четверть часа мне Натку и Даню вести на реабилитацию. Если хоть на минуту опоздаю, на диету посадят против воли.

Вадим так просто говорил о посторонних ей людях, будто Катя их знала и доверяла им. Естественно, ни в какую машину Соколова она не села, они зашли в больничный кафетерий.

Катя здесь ничего не покупала: и кофе, и еда тут были отвратные. В чем и Соколов убедился, заказав себе быстрорастворимый, но, сделав один глоток, поморщился, отодвинул стаканчик подальше.

– И что я должна знать о Лютном? – поторопила его Катя.

Ей хотелось побыстрее закончить встречу. Брякнул телефон, но она даже не посмотрела, и так знала, от кого пришло сообщение.

– Стас жуткий озабоченный придурок.

– Как будто это новость, – вздохнула Катя, устало отводя взгляд.

– Но ты кое-что о нем не знаешь. Он тебя ещё в школе любил.

На мгновение Катя застыла, а потом рассмеялась.

– Что?

Соколов развел руками. В этот момент к их столику подошел парень. Этого она узнала. Он остался низкого роста, а вот мышцы подкачал конкретно – Евгений Жильцов или Жека в школьные годы. Соколов крепко пожал его ладонь, и Жека сел рядом.

– Привет, привет, – его голос стал грубее и ниже, – ты, Синицына, не изменилась.

Он криво улыбнулся, втянул воздух сломанным носом. Перекачанную бычью шею украшала тяжелая золотая цепь, невольно цепляющая взгляд.

Катя не выразила никаких эмоций, но видела, как бывшие одноклассники её рассматривают. Для полноты картины не хватает Лютного, чтобы все было прямо как в их прошлом.

– Я тут про Стаса рассказываю, тайны его раскрываю, – весело сообщил приятелю Вадим.

– А-а, – протянул Жильцов, – про любовь его.

– Что за глупость? – Катю это начало раздражать. – Отрезание волос, буллинг, жажда крови – это, по-вашему, любовь? А я-то глупая не догадывалась.

– Ну, может, во всём мы виноваты.

Оба переглянулись.

– Где Кир? Ты ему звонил? – спросил Соколов.

– Бухает уже которую неделю, – кисло ответил приятель, – телефон не берет.

– И что с этим козлом? – задумчиво произнёс Вадим и продолжил: – В общем, в то время мы были без башки, и не спорю, сволочи ещё те.

– Да, – хохотнул Женя, и Катю передёрнуло.

– Стас, он сам не понял, что влюбился в тебя, а мы, хочешь завистью называй, хочешь дебилизмом, его высмеивали, масло в огонь подливали, типа нашел в кого. Мы сначала были уверены, что он прикалывается, ну подумаешь, за сиськи пару раз пожамкает и успокоится. А он нет. Наши подколы становились для него всё больнее, и, наверное, мы сами монстра разбудили. Я даже не помню, кто пустил слух, что ты с каким-то чеченцем шуры-муры крутишь, а однажды он сам увидел и что-то в нём хакнулось. Ну нам насрать было, по приколу всё…

Катя даже рот открыла. Она с чеченцем?