В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС

На районы, завоеванные русскими в Силезии, точно так же, как и в Восточной Пруссии, обрушивалась их безжалостная ярость. Ее не избежали даже мертвые. Бойцы 19-й немецкой танковой дивизии, войдя в Блюхерсрух (Крибловиц), расположенный на юго-западе Бреслау, обнаружили череп, валявшийся прямо на улице. Вандалы вытащили его из могилы фельдмаршала Гебхарда Леберехта фон Блюхера, прославившего свое имя тем, что в сражении при Ватерлоо армия под его командованием нанесла удар во фланг французских войск, и это во многом решило исход сражения. Однако покоиться с миром не позволили даже этому воину-освободителю, которого современники называли «фельдмаршал Форверц», поскольку в бою он постоянно повторял приказ «Vorwärts!» (Вперед!).

Бои на Одере сопровождались постоянными перемещениями войск. В связи с угрозой прорыва русскими танками нашей линии фронта, 11-я рота была перемещена к Фробельвицу, где по-прежнему господствовала суровая зимняя погода. Дорога Лейтен — Фробельвиц вела на север и была удивительно прямой для сельской дороги. Нам пришлось стоять в карауле вдоль этой дороги во время сильной метели.

Мы стояли поодиночке на расстоянии пятидесяти метров друг от друга и ощущали себя не лучшим образом. Ветер кружил вокруг нас вереницы снежинок. Они казались сплошной белой стеной, и мы не могли даже видеть друг друга. И если бы на дороге появился вражеский танк, мы смогли бы его заметить только тогда, когда было б уже слишком поздно. Щуря глаза от резкого ветра, мы вглядывались то влево, то вправо, чтобы хотя бы увидеть стоявших там товарищей. Но и это оказалось невозможным. Тогда мы стали пытаться кричать друг другу. Но рев ветра заглушал наши голоса. Метель свирепствовала, и наши руки буквально примерзали к винтовкам.

Мы простояли у дороги всю вторую половину дня, вечер и ночь. Нас было некому сменить в карауле. Мы ощущали себя совершенно одинокими. В голову невольно приходил вопрос: а что, если мы последние «часовые Европы», кто остался в строю? Происходящее напомнило мне зиму с 1941 на 1942 год. Тогда такая же злая метель бушевала среди бескрайних русских равнин. Впрочем, здесь была огромная разница. Конечно, у нас был тот же враг, но теперь он наступал, двигаясь по немецкой земле. И поэтому ни один из нас не покинул своего поста.

Связной прибыл к нам лишь на рассвете следующего дня и передал приказ, предписывавший нам двигаться дальше. Нашим следующим местом назначения стала деревня Лейтен, лежавшая к югу от Фробельвица. Часть жителей уже покинула ее. Но в деревне еще оставались люди. Это были женщины и дети, которые смотрели через окна подвалов на то, как мы входили в Лейтен. Они не ожидали нашего появления и были совершенно не рады ему. Все оставшиеся в деревне жители надеялись, что война минует их небольшое поселение, не имевшее стратегического значения.

Мы заняли позиции позади деревенских полей, на которых лежал собранный в кучи урожай репы и других корнеплодов. Нам был понятен страх в глазах жителей, поскольку для них наше присутствие означало появление русских. Мы делали все возможное, чтобы объяснить им, что русские в любом случае могут занять их деревню и тогда оставшихся в ней жителей не может ждать ничего хорошего. Но даже те немногие из них, кто разговаривал с нами, игнорировали все наши доводы. Они были убеждены, что мы должны уйти и оставить их с миром. Якобы это должно было решить все их проблемы. Сталкиваясь с подобным отношением, многие из наших бойцов хотели послать местных жителей к черту. Да и как иначе, ведь немецкие бойцы впервые столкнулись с таким отношением со стороны соотечественников, да еще на их родной германской земле.

Через некоторое время мы увидели медленно проезжавший мимо деревни русский грузовик и открыли по нему огонь. В ходе короткого боя водитель и сидевший с ним боец были убиты, а машину в результате попадания в мотор охватило пламя. Но прежде чем пожар поглотил грузовик, мы успели разглядеть, что он был нагружен пуховыми перинами, мебелью и другими подобными вещами, готовыми для отправки в Россию. Все это было расхищено из домов немецких фермеров в районе, где уже началось «освобождение немецкой земли от гнета национал-социализма». Для русских подобные вещи представляли собой предметы роскоши.

В полдень низко висевшее солнце отбрасывало на снег слабый красный отблеск. Мы увидели в бинокли наступавшие на деревню русские танки, на броне которых сидела пехота. Они были окрашены в белый цвет для маскировки в зимних условиях и двигались очень медленно. Скорее всего, потому, что им казался обманчивым мирный вид Лейтена. Неожиданно пушка одного из танков выстрелила, и в деревне взорвался первый снаряд. Вскоре после этого танки остановились на значительном расстоянии от деревни. Пехота соскочила с брони и спряталась позади танков.