В оковах проклятого

Завтра. Не было тебя. Воспоминания.

Знаешь, как это просыпаться без тебя в холодной постели, где не сохранилось твоей частицы: ни запаха, ни следа на подушке, ни едва уловимого запаха твоего парфюма. Ничего. Пусто. А ведь должно быть хоть что-то, хоть маленькое упоминание о тебе, дающее надежду.

Я могу часами бродить по квартире, заглядывая внутрь шкафов и комнат, ища тебя даже в ящиках комода, и не находить. Лишь гулкое эхо от собственных шагов и стук сердца, заполняют пространство.

Тебя нет и это так не привычно, как не выпитая с утра чашка кофе, не почищенные зубы или не расчесанные волосы. Не привычно и странно.

За окном, как и в моей душе — поздняя осень. Померкли все краски, все стало серым и мокрым, только мои волосы остались яркими. А ведь это именно ты приучил меня к ярким цветам, заставил сменить привычный черный на радужные оттенки, а теперь, все вернулось, назад к истокам. Зачем мне все это без тебя?

Капли дождя быстро сбегая по стеклу, оставляют влажные дорожки, как слезы на щеках, но их не хочется стирать. Зачем? Ты же не видишь. Смотрю на унылый пейзаж, на спешащих и недовольных погодой людей и мне все равно. Мне их не жаль и себя не жаль, мне жаль тебя, как отсутствующее звено в моей жизни. Как тот якорь, которого нет. Как стена, тыл, броня, которая рухнула в одночасье. Как кожа, которую ты снял с меня и унес с собой, потому что на ней остался твой запах. Ты ничего не оставил ни одной детали от себя и я боюсь, что скоро ты исчезнешь и из моей памяти, словно тебя там и не было. И не важно, что после ухода, в том месте, где должно биться мое бедное сердце, останется окровавленная марля, заменяющая его. Ты. Забрал всё. Это был твой выбор, но я, подчинилась. Зачем?

Хочется кричать и звать, но знаю, что не услышишь и не придешь. Никогда. Моё завтра, не наступит, а твое вчера уже не вернуть…

Меня ничего не радует, все естественные желания исчезли вместе с твоим уходом… Мой личный мир, который я так долго выстраивала, рухнул. Разлетелся на сотни кусочков, превратился в песок, и его унесло ветром в неизвестном направлении, его не найти и не собрать воедино. Никогда. Это финиш, вот только обычно пересекая черту, как победитель, тебе вручают приз, а у меня его отобрали, вырвали, вырезали, не оставив ничего взамен, лишь звенящую пустоту внутри.

Я словно тряпичная кукла: бестелесное, бездушное существо, которым долгое время управляли, а потом выбросили за ненадобностью, спрятали в пыльный сундук, к сотни таких же.

Ты, сначала подарил, научил, а потом все забрал. Бессердечно отнял, хотя у тебя его нет, сердца, хотя я его и сжимала в руке, но какое этот имеет значение? Когда ты оживил меня вдохнул в меня жизнь научил любить, чувствовать, ждать, а потом, пойдя у меня на поводу, оттолкнул, вернул туда, где тебя нет и больше не будет. Никогда. НЕ будет нашего завтра, ничего не будет только мое эгоистичное сегодня, а потом пустота.

Не хочу быть там, где тебя нет, одной, без сердца, наслаждения, боли и любви, не хочу… Не дал возможность, показать, как я люблю, не захотел в это верить.

Давно этого не делала, казалось, что это было в прошлой, забытой, жизни, но сейчас стоя на подоконнике своего окна и глядя на проливной дождь, словно это слезы по моей кончине. Держала нож в руке и решала, где сделать очередной надрез, раньше я об этом не задумывалась, просто резала, а сейчас замерла, ведь тогда, в моем вчера, я ничего не чувствовала, а теперь, все иначе. Я знаю, что испытаю, но не боюсь, уже нет…

**

Она не успела сделать ни одного движения, так как поток воздуха сшиб ее с подоконника и темная тень пригвоздил к стене рядом с окном. Зажмурилась, то ли от страха, то ли от радости, не желая верить, что ее прервали.

— Не смей, слышишь, никогда не смей так делать, — холодная ладонь погладила влажную от слез щеку, стирая остатки влаги.

А в голове Лии, была лишь одна просьба: «говори, говори, ещё». Этот голос, завораживал, заставляя вспоминать все сказанные им когда-то слова. Руки, которые могли дарить и отнимать не передаваемые ощущения. Длинные пальцы, которые скользили вниз от лица к груди, заставляя сердце замирать. Дыхание, которое обжигало кожу на лице и от такого узнаваемого запаха уже щекотало в ноздрях.

— Мой мотылек, зачем?

Уткнулась ему в грудь, по-прежнему не открывая глаз. Обняла его, так сильно, что если бы была более накаченной, могла сломать ему ребра, но это невозможно. Приложила ухо к груди и слушала стук его тихого сердца, почти беззвучного.

— Ты… — всхлипывая, выдохнула ему в грудь, — отнял у меня себя, — призналась, крепче сжимая объятия.

— Лия, ты сама этого хотела, — каким-то новым, но таким знакомым голосом, произнес он.

Отрицательно замотала головой, пропитывая ткань его темной рубашки своими слезами.

— Нет, я нее…, - снова рыдание и не законченная фраза. — Он мне не нужен, я просто хотела знать и все.

— Тише, мой мотылек, тише.