В опасности

Она пыталась лежать смирно, но тело ее извивалось в судорогах. Когда приступ прекратился, встала на четвереньки, потом поднялась на ноги, и земля пошла перед ней колесом. Рэйчел направилась в обратную сторону, потому что, если бы пошла вперед, мужчина обязательно появился бы снова из-за домов, припрыгал бы к ней своей странной походкой и опять пригвоздил бы к земле.

Рэйчел едва переставляла ноги. Левая рука была сломана, и она прижимала ее к груди. По пути то и дело поглядывала в промежутки между домиками. Сейчас она слышала только свое дыхание, быстрое и неровное, накачивающее воздух в изнывающую от боли грудь.

Глава 10

То, что случилось в доме Рэйчел в пятницу, никак не сказалось на соседях и на окружающей местности. Все осталось по-прежнему: и дом профессора через улицу, и соседка, разъезжающая верхом, и старые вязы, и автомобиль на подъездной дорожке к дому.

Это особенно непонятно. В деревне были люди, десятки людей, буквально в километре от того места, где ее убили. Но когда я приехала, в городке царила тишина, как будто уже начался снегопад. Я увидела, как какая-то женщина выходит из библиотеки с огромной стопкой книг в руках. Мужчина смотрел на пирожные в витрине кондитерской. Вот один из деревенских служащих берет пачку бумаг с сиденья и выбирается из своего фургончика. Водители ловко маневрировали по улочкам, одновременно прислушиваясь к прогнозу погоды. Получалось, что нечто ужасное неизбежно должно было произойти в доме Рэйчел и перевернуть в нем все верх дном. При этом остальной город оказался вовсе не тронут злом.

Это необъяснимо, но нужно принять во внимание, что подобное происходило и раньше. И опять же – весь город цел и невредим, и только на нее одну обрушился злой рок.

Глава 11

– Рэйчел когда-нибудь принимала лекарства из-за психического заболевания? – интересуется Моретти. Сейчас утро вторника, и в оперативной комнате по другую сторону двери полно людей. Оттуда и появляется Моретти. Он выглядит расслабленным, и от этого у меня создается впечатление, что расследование движется в нужную сторону.

– Нет.

– А вы сами?

– Да.

– По какому поводу?

– Из-за депрессии. Я пропила курс веллбутрина в июне.

Меня тогда все это здорово затронуло. Конец моих отношений плюс другие потери. Когда я увидела себя в зеркале, я выглядела затравленной. Я испытывала постоянную усталость, и меня мучили частые панические атаки, которые начинались в самых безобидных местах – в кондитерской, в музее, в розовом саду Риджентс-парка.

– Вы до сих пор принимаете его?

– Нет. Закончила еще в октябре.

– По рекомендации вашего психолога?

– Она сказала, что решение за мной. – После Корнуолла мне стало лучше. Я сильно изменилась с момента моего первого визита в кабинет к психологу.

– Почему Рэйчел не выходила замуж?

– У нее были в приоритете другие ценности. А вы сами почему не женаты?

– Я в разводе, – говорит Моретти, как будто это и есть ответ на мой вопрос. – Звучит так, будто Рэйчел считали скучной женщиной.

– А мне это в ней нравилось.

Он улыбается, и у меня возникает такое чувство, что Моретти согласен со мной и одновременно может понять Рэйчел. Теперь она имеет для него большее значение, нежели остальные.

Глава 12

– Прости. Я так жалею, что не пошла с тобой!

– Не надо извиняться, – сказала она. Потом опустила голову и вытащила свой браслет-веревочку из-под манжеты больничной пижамы. Светлая золотистая соломка теперь стала какой-то корявой и приобрела цвет ржавчины, и Рэйчел попыталась сорвать браслет зубами.

Когда я в первый раз увидела ее, то сразу расплакалась, и Рэйчел удивленно склонила голову набок. Веки ее так распухли, что мне поначалу показалось, что глаза закрыты и она спит. Ее вид так испугал меня, как будто страшнее всего было само лицо избитой девочки, а вовсе не то, что с ней произошло.

Кроме того, что лицо ее чудовищно распухло, еще и кожа приобрела ярко-красный оттенок. Губы казались в два раза больше, чем были на самом деле, словно она нарочно раскрасила их губной помадой, умышленно размазывая ее по щекам и подбородку, а оба глаза заплыли и спрятались за иссиня-черными мешками фингалов. Кто-то успел расчесать ей волосы, оставив на коже головы ровные дорожки из зубьев гребешка. Швы на щеке и лбу покрывала жирная мазь. Одна рука была заботливо укутана в гипсовую повязку и покоилась у нее на груди.

Мы находились в больнице в Селби, в десяти километрах от Снейта.

– Как ты сюда попала?

– Колотила в дверь. Но они меня не повезли. Они испугались, что я умру по дороге в больницу, и тогда на них ляжет вся ответственность. Мне пришлось самой говорить с оператором экстренной спасательной службы, а они велели мне дождаться «Скорой помощи» на улице.

Это была супружеская пара, такого же возраста, как и наш отец, сказала она, с теми же привычками и манерой поведения.

– Какой у них адрес? – спросила я, поскольку твердо вознамерилась спалить их дотла, как только доберусь домой. Но Рэйчел так и не смогла вспомнить номер.

– Из больницы отцу уже сообщили?

– Нет. Я сказала, что он отправился в поход.