В память о тебе

«Сосредоточься! Ты — Китри, своевольная дочь Лоренцо. Никто тебе не указ. Ты страстная и неистовая в любви. Остальное неважно».

Как только Нина ступит на сцену, все тревоги рассеются. Так было всегда. Во время танца любые горести и несчастья не казались ей такими уж страшными. Даже во время войны, когда каждый день приносил известия о новых опустошениях, а голод грыз изнутри, ослабевшее Нинино тело находило силы для танца, силы, о существовании которых она и не догадывалась. Она испытывала восторг, эйфорию, сливаясь с музыкой, полностью отдаваясь движению, забывая обо всех бедах. Физическое наслаждение от танца, несмотря на постоянную боль в ногах, синяки и ссадины, затмевало собой любые трудности.

Костюмерши поправляли ее прическу и костюм. Бутафор выдал ей красивый черный веер. Для первого акта декораторы превратили сцену в шумную городскую площадь. Зал зааплодировал, как только Нина, обмахиваясь веером, появилась из-за кулис. Она широко улыбнулась. Сейчас самое время раскрыть перед зрителем образ Китри: она независима и склонна пофлиртовать, но при этом прекрасно осознает, чего ей нужно от жизни.

Следуя за музыкой вальса Минкуса, Нина начала танец. Энергичный взмах ногой сменялся не менее энергичным прыжком. Она чувствовала себя сильной и легкой как перышко. Ее быстрые шене были безупречны. Китри приветствовала подруг и флиртовала с молодыми людьми, а Нина никак не могла избавиться от волнения из-за того, что на нее сейчас смотрит Сталин. Впрочем, это ей не мешало. Она виртуозно исполняла танец, касаясь досок сцены кончиком веера. Первая вариация. Кастаньеты дерзко стучали. В прыжке Нина выгибала спину, откидывая голову назад так, что она оказывалась на одной линии с вытянутой ногой. При этом отведенная назад рука почти касалась второй ноги. Танцевавший партию Базиля Петр не поддался нервозности момента, безукоризненно поддерживал партнершу во время исполнения пируэтов и с кажущейся легкостью поднимал Нину одной рукой над головой.

После первого акта они с Петром прошли по служебному коридору в боковой зал, где стоял стол для ведущих танцоров. Отсюда была видна дверь, ведущая в бывшую царскую ложу. Нина, то и дело поглядывая в ту сторону, думала о том, что произойдет, если дверь откроется и ей придется разговаривать с самим Сталиным. Она часто с трепетным волнением представляла себе эту встречу. Надо произвести хорошее впечатление, быть грациозной и ни в коем случае не упасть в обморок. Теперь же ей в голову пришла другая мысль: «Если Сталин узнает, что происходит с Гершем, он ему поможет».

Или не поможет? А почему бы и нет? Он ведь самый могущественный человек в стране.

Впрочем, Нина сомневалась, что у нее хватит смелости заговорить с отцом народов на эту тему. Мысли ее путались. Она постаралась развеяться, подумать о предстоящем втором акте. Если бы только у нее была сила духа ее героини! Петр был непривычно молчалив. Видно, и на него давило присутствие в театре Сталина. А может, он вспоминал рассказ Юрия и думал о том, что будет, если и его пригласят для беседы с великим вождем.

Антракт закончился, и они вернулись на сцену. Страхи и волнения покинули Нину, и она закружилась в танце…

Балет закончился. Как всегда, она и другие танцоры вышли поклониться зрителям. Сначала она, как обычно, поклонилась боковым ложам, потом чуть приостановилась, глядя на главную ложу, как бы давая понять, что знает, кто в ней находится. Поклон — передним рядам. Поклон — задним. Улыбка тем, кто сидит в партере. Вместе со всеми она похлопала дирижеру и музыкантам оркестра. А потом… потом, отойдя от установившейся традиции, Нина повернулась к ложе Сталина и сделала глубокий реверанс. Только когда занавес, заглушая аплодисменты зрительного зала, опустился, она осознала, что своим поступком как бы молила егоо помощи.

Поздно вечером, уставшая и сонная, Нина свернулась калачиком в холодной постели и принялась расспрашивать мужа о причинах, побуждающих Зою выйти замуж за Герша. Она, конечно, любит Аарона, но почему в «соревновании» с Верой выиграла она?

— Зоя карьеристка. По крайней мере, мне так кажется. Чего она сможет достичь, выйдя за него замуж?

Из-за стены раздались крики армянского художника, доказывающего что-то жене на родном языке.

— Ты достаточно хорошо знаешь Зою, чтобы понять: она организатор, — ответил Виктор. — Это ее работа. Она любит составлять планы и осуществлять их. Я думаю, для нее Герш — очередной удачно осуществленный план.

Жена художника, перекрикивая мужа, заорала в ответ.

— План?

Нине вспомнилось, как она впервые увидела Зою в квартире у Герша. Какую суматоху та развела вокруг чая и щербатых чашек! Было видно, что суматоха — ее стихия.

— Но дела Герша идут из рук вон плохо. Я удивлена, что Зоя взялась за осуществление столь безнадежного плана.

Сказав это, Нина подумала о собственном браке. Все может измениться в одночасье. Раз — и ты уже враждебный элемент.

— Герш говорит, что она пойдет на все, лишь бы съехать от своих родителей и сестер, — сказал Виктор. — Иногда он бывает очень циничным.