В память о тебе

Мадам!

Я был, как вы можете догадаться, удивлен известием, что вы выставляете на аукцион свои драгоценности. Когда же я узнал, что среди выставленного есть янтарные украшения, которые, возможно, происходят из того же набора, что и мой кулон, я почувствовал себя виноватым.

Уверяю вас, в своих поисках истины я отнюдь не намеревался создать для вас проблемы. Я хотел всего лишь доказать посредством этих украшений, что нас связывают весьма тесные узы.

То, что вы предпочли не только не признавать эти узы, но и решили избавиться от всех материальных доказательств их существования, не оставляет у меня сомнений относительно чувств, которые вы питаете ко мне или к тому периоду жизни, с которым связано мое рождение. Как это ни больно, я уважаю ваше желание, поэтому принял решение также продать с аукциона свое собственное свидетельство прошлого.

В конец концов, почему я все эти годы так дорожил этой вещью, хотя она так и не помогла найти ответы на вопросы, которые я себе задавал и продолжаю задавать? Последнее, что я хочу сделать, — это воссоединить мой кулон с вашими драгоценностями, чтобы они хотя бы на короткое время стали единым целым, раз уж мне не удается узнать правду о своем рождении.

Мое решение ни в коей мере не продиктовано желанием насолить вам. Я все еще надеюсь, что мы когда-нибудь встретимся и вы сможете ответить на вопросы, которые меня интересуют. Именно из уважения к вам я действую на аукционе анонимно. Я могу только надеяться, что из уважения ко мне вы хотя бы удостоите меня возможности переговорить с вами лично.

С уважением, Григорий Солодин.

Боль медленно возвращалась несмотря на таблетки, которые Нина проглотила три часа назад. Она старалась не злоупотреблять лекарством, сутками обходясь без него, но прошлой ночью сдалась и приняла таблетки. Иногда боль в ее теле становилась такой сильной, что Нина не могла заснуть или просыпалась вся в слезах. Она не любила, когда посторонние видели ее плачущей, особенно Синтия. Ночью, когда стены комнаты утопали во тьме, боль обычно усиливалась. А еще приходил страх перед темнотой. Таблетки приносили с собой сон, напускали тумана в голову, когда Нина поднималась с постели, и давали возможность часами сносить болтовню Синтии. Однажды она задремала, а когда проснулась, то ее блузка оказалась вся в слюнях. Теперь Нина отказывалась от таблеток до очередного приступа острой боли.

С письмом на коленях Нина отправилась в кабинет, остановилась возле письменного стола и отперла верхний ящик, в котором лежало первое письмо. Нина поборола желание разорвать его на мелкие клочки. Что это даст? Она вытащила письмо и вынула его из конверта. Ей ужасно захотелось увидеть то, о чем она давным-давно приказала себе забыть. Развернув лист бумаги, она дрожащими пальцами взяла цветную фотографию. Очень высокое качество, должно быть, цифровая. Она слышала о цифровых фотографиях, но ни разу их не видела. Девушка из «Беллера», помнится, говорила, что ее драгоценности будут отсняты цифровыми фотоаппаратами и посланы по электронной почте потенциальным участникам аукциона.