Вера травмировалась на прошлой неделе. Незадолго до этого появилась статья с разгромной критикой Герша, и Виктор шутливо назвал Верину травму «ранением сочувствия». Нина не считала, что это повод для шуток. Для балерины танец — превыше всего.
— Если все пойдет хорошо, я вернусь на сцену в конце следующей недели, — несколько сухо ответила Вера. Ее длинные тонкие пальцы легким нервным движением откинули упавшую на лицо прядь волос.
— Хорошо, хорошо.
Сергей заискивающе улыбнулся. Все мужчины легко попадались на кажущуюся ранимость Вериной красоты. Большие темные глаза на бледном лице были неотразимы. Даже Виктор временами подпадал под ее очарование.
— Полине не хватает вашего общества в гримерной, — все тем же вкрадчивым голосом, совсем не обращая внимания на присутствие Герша, заявил Сергей.
— Я рассказала Сергею о наших состязаниях в острословии, — беззаботно рассмеялась Полина.
Ее ярко накрашенный рот расплылся в широкой улыбке. Должно быть, девушка не заметила того, что ее кавалер заигрывает с другой. Вера рассмеялась, и Полина пустилась в пространные объяснения. Вдруг Нина с удивлением поняла, что Полина и Вера как-то незаметно для нее сдружились.
Внезапно ревность охватила Нину. Такое же чувство, как несколько недель назад, когда в выдавшийся свободным вечер она пошла к маме. Той не оказалось дома. Встревожившись, Нина вышла на улицу ее искать, а когда вернулась, то застала мать в пальто, раскрасневшейся на морозе. Улыбаясь, она с милой непосредственностью сообщила дочери, что ходила в Большой театр смотреть выступление Веры.
Встретившись с официантом глазами, Сергей поднял руку и заказал два стакана водки. Нина решила, что Полине наконец удалось найти себе достойного кавалера. От престарелых «шестерок» она перешла, так сказать, к настоящему ответработнику. По крайней мере, так кажется. Хотя этот мужчина и был моложе своих товарищей, он явно имел определенный вес. Интересно, Полине и впрямь хочется стать одной из этих толстых жен номенклатурных работников? Рискованно. Постоянно кто-то из них попадает в немилость, если не хуже.
С удивительным проворством официант принес заказ.
Сергей провозгласил тост:
— За завтрашнее процветание!
Все чокнулись.
Эта строчка из стихотворения Виктора Ельсина стала в последнее время крылатой фразой. Еще одно доказательство популярности поэта, хотя Нина, признаться, каждый раз удивлялась, слыша мужнины слова, повторяемые чужими людьми. Его карьера, как и ее, находилась на взлете. Доходы удвоились. В прошлом месяце Виктора назначили редактором нового литературного журнала. Кроме того, он продолжал вести свою колонку в «Литературной газете». В следующем году его наградят загранпоездкой. Вместе с двумя журналистами он станет послом доброй воли.
Нина проглотила водку.
— Извините, но нас ждут, надо идти, — сказала Полина.
Они встали из-за стола. Глаза Сергея не отрываясь смотрели на Веру, и Нина поняла, почему он подошел к их столику.
Когда они отошли, Герш пробурчал:
— Он похож на стилягу.
— Не ревнуй, — сказала Вера, хотя косоглазие и клеймо космополита делали подобную реакцию Герша вполне оправданной. — Тебе нужны связи. Спасибо Полине, что привела его к нам.
Нина не смогла удержаться от того, чтобы не посмотреть на столик, за которым расположились ответработники. Нет, Сергей ничуть не был похож на стилягу.
— Не завидую Полине, — тяжело вздохнув, словно подводя черту под разговором, сказал Виктор.
Неоправленный розовый бриллиант грушевидной формы.
Шлифованный алмаз весом в 2,54 карата. Природный цвет. Чистота — VVS1. Цена — $ 100.000–150.000.Глава десятая
Взбираясь по крутым лестницам здания, в котором располагалась кафедра иностранных языков, Дрю слышала нарастающий гул голосов. Стол секретаря был пуст, но из холла все громче слышалась английская речь с испанским акцентом. Ей сюда. На двери металлическая табличка с выгравированным именем хозяина кабинета «Григорий Солодин». Под табличкой прилеплена желтая бумажка с небрежно написанными буквами: