В паутине греха

В ту же минуту Мэриан засветилась улыбкой и даже снизошла до того, чтобы подарить Эмме извиняющийся взгляд.

— Я знала, ч. то ты меня поймешь, Макс, — сказала она. — Не кажется ли тебе, что это милосерднее, чем из чистой сентиментальности заставлять его влачить жалкое существование, как предпочитают многие люди, в действительности думающие только о себе…

По мере того как она и Макс удалялись от террасы, голос ее звучал все тише, и Эмма уже не слышала, что он ответил, но сердце ее наполнилось гневом, когда она увидела, как эти двое идут по лужайке, на которой лежали длинные вечерние тени. Неужели Макса Грейнджера так легко обвести вокруг пальца при помощи лести и смазливого личика? Неужели он мог подумать, будто Мэриан способна бескорыстно заботиться о ком бы то ни было, не говоря уже о старой, ненужной собаке? А может быть, он достаточно хитер и просто закрывал глаза на капризы богатой клиентки?

Когда чуть позже Эмма прошла на псарню проследить за вечерним кормлением собак, то увидела, что вольер Корри пуст, а глаза у Айрин опухли от слез.

— Он увез его с собой, — сказала она в ответ на взволнованный вопрос Эммы. — Мисс Миллз не захотела, чтобы он что-нибудь делал с ним тут, сказала, что не сможет видеть, как умирает старый друг, — лживая сучка! Я предложила платить за его содержание, если он останется здесь… так она сказала, что не позволит чужой собаке занимать место, а дома я его держать не могу, мама тоже работает, ну вот… — У нее снова потекли слезы, и Эмма заплакала вместе с ней от жалости к бедной девчонке, которая была готова тратить свой жалкий заработок на Корри только потому, что любила его, и оттого, что потеряла доброго, верного друга, всегда стоявшего в ожидании у калитки.

— Ты плохо думаешь обо мне из-за того, что я попросила усыпить Корри, да, Эмма? — спросила Мэриан, когда они назавтра утром встретились за завтраком, и посмотрела на Эмму знакомым мягким, бархатным взглядом, каким всегда смотрела на собеседника, когда хотела добиться одобрения или Терпеливого к себе отношения. Через некоторое время она попытается сделать какой-нибудь новый экстравагантный жест в знак примирения, подумала Эмма и ответила вежливо, но категорично:

— Вряд ли мое мнение может изменить вашу точку зрения на то, что вам следует делать в своем хозяйстве, как вы однажды мне указали, так что давайте не будем обсуждать этот вопрос, Мэриан.

После этого, с обоюдного молчаливого согласия, на эту тему больше не было сказано ни слова, а Эмма почувствовала, что она по меньшей мере сквиталась с Мэриан, отказавшись быть втянутой в пикировку. Поставить на место Макса, когда она встретила его двумя днями позже в деревне, оказалось гораздо сложнее. Она зашла в аптеку забрать лекарство, заказанное Мэриан, и застала его там.

— Доброе утро, Эмма Пенелопа. В вашем голубом облачении вы выглядите очень привлекательно. Вы, как я вижу, все-таки снимаете свои рабочие брюки, когда выходите в свет.

Голубое одеяние, о котором говорил Грейнджер, было хрустящим хлопчатобумажным платьем, которое, как Эмма прекрасно знала, очень ей шло. Но что-то в этом незатейливом комплименте разозлило ее, и она ответила неожиданно резко:

— Служащие псарни иногда снимают рабочую одежду и появляются на людях опрятными и прилично одетыми, мистер Грейнджер.

Она снова почувствовала себя глупо, увидев, как его брови ползут вверх, а уголки рта изгибаются в насмешливой улыбке.

— Я совсем не имел в виду ни того, что люди вашей профессии постоянно возятся в грязи, ни того, что им свойственна какая-то особая манера одеваться, мисс Клей, — сказал он. — Судя по тому, что снова появились ваши колючки, я нынче в немилости. Как насчет того, чтобы продолжить наше знакомство в том же баре, где оно состоялось в первый раз?

С минуту в ней боролись противоречивые чувства, но затем она рассмеялась.

— Вы иногда чересчур строги к себе, мистер Грейнджер, и к тому же вы опоздаете с вашими визитами, если будете останавливаться в барах, — сказала она.

— Дело в том, что у меня есть свободных полчаса, и потом, я и так собирался пойти выпить пива, — мягко ответил он. — И как знать, может быть, вы немного смягчитесь после порции шерри и сможете наконец отбросить формальности.

— То, что я стану называть вас по имени, не изменит моего к вам отношения, к тому же Мэриан, я думаю, это не понравится, — ответила она официальным тоном, и на его лице появилось странное выражение.

— Ваши чувства — это, конечно, ваше личное Дело, но Мэриан в данном случае не играет никакой роли, — сказал он.

Эмма уловила в его голосе упрек и подумала, не намекает ли он на то, что его отношения с Мэриан никоим образом не касаются ее служащей. Она тщетно подыскивала предлог, чтобы отказаться, но он уже взял ее под локоть и повел туда, где раскачивалась вывеска бара.

— Ну а теперь, — сказал он, когда они уселись за столик в маленьком зальчике бара, — сделайте одолжение, спрячьте ваши колючки и дайте мне снова взглянуть на маленькую Эмму Клей, которая когда-то жила в Плоуверс-Фарм и оказалась такой восхитительной гостьей в воскресный полдень.