В паутине страсти

Совсем не засохнуть и не скукожиться от тоски и ощущения безысходности Юльке помогала весна – ее любимое время года.

Неожиданно подкрался апрель. Снег стремительно таял. Все обновлялось и расцветало. И ей тоже хотелось расцвести. Хотелось быть счастливой и чувствовать себя Женщиной…

Вспоминая свои студенческие годы и дальнейшее увлечение танцами, она решила, что занятия – это именно то, что ей сейчас нужно, чтобы воспрять духом, а заодно и фигуру подтянуть. А может, даже найти новых подруг по интересам – старые обзавелись семьями и даже детьми – времени на дружеские посиделки, совместные походы в спа, кино и кафе, поездки по городам и весям, долгие доверительные беседы совсем не стало. Как совсем не стало и всего этого женского досуга в жизни Юльки. Без него было совсем тоскливо.

Юлька чем только ни занималась за свою жизнь. Наиболее глубокий след в ее душе оставили латино-американские танцы, танец живота и пилон – наверное, стандартный набор увлечений для любой современной девушки.

Тщательно проанализировав предложения всех окрестных клубов и студий, она выбрала наиболее удобный и выгодный вариант. В фитнес-клубе недалеко от ее дома как раз действовало комплексное предложение: можно было купить годовую карту и посещать сразу и танцевальные, и спортивные групповые занятия, и тренажерный зал.

Алексей одобрил рвение Юльки заняться собой. Он давно уже намекал ей, и порой и в довольно резкой форме заявлял, что раз он сам посещает тренажерку, то неплохо было бы и ей обратить внимание на себя… И свою фигуру, которая совершенно неидеальна.

Юлька очень обижалась, принимая его слова близко к сердцу, как критику и желание указать ей на ее недостатки. Природный дух противоречия мешал ей использовать слова мужчины себе на пользу, в целях самосовершенствования. Ей было больно от того, что он любит её такой, какая она есть. Ведь она же принимала его молча с его увлечением играми и другими девушками, хоть ей и было неприятно и больно?!

А почему Юлька молчала, она и сама не знала. Она промолчала раз, два, а потом уже и неудобно было говорить. Замалчивание проблем помогало создавать иллюзию, что все у них нормально, все у них хорошо.

«Сегодня он недоволен моей фигурой, а завтра я ее подкачаю, так он скажет, что у меня грудь маленькая! Или чтоб я волосы в черный цвет перекрасила! Он же просто вечно мною недоволен, только и ищет повод придраться! А вот к своим подругам по интернет-переписке он никаких требований не предъявляет. Только и пишет им, что все они красотки, хотя на многих из них без слез не взглянешь. Я вот принимаю его таким, какой он есть. А он не хочет этого делать принципиально, хотя за восемь лет, с момента нашей встречи, я вообще ни на сантиметр, ни на миллиграмм не изменилась!», – сама себе говорила Юлька, страдая от тихой, но жгучей и ядовитой ревности, незаметно отравляющей ее жизнь, и продолжала молча дуться на гражданского мужа.

Негативные настроения накапливались, тяготя Юльку, в особенности в вечерние часы, перед сном. Ощущение непринятия и нелюбви, излучаемых Алексеем, копились из года в год, а в особенности именно в последние три-четыре года.

И если уж она решила заняться танцами и вообще спортом, то ей приятнее было думать, что она делает это для себя, а не для него, вооружившись собственным рвением к совершенству и хорошему настроению, а не из-под палки, под давлением критики и недовольства.

Вот если бы он как-то к ней подход нашел – не с помощью критики и кнута, а, наоборот, с помощью комплиментов и пряников, она бы подумала… А у него в каждой ложке меда находилась бочка дегтя. Делая ей какой-нибудь комплимент, Леша не мог удержаться от комментариев иного, более негативного рода:

– Это пальто тебе так идет! Это ведь я его для тебя выбрал! Но вот если бы ты носила его с высокими каблуками, было б лучше. Но ты же не хочешь… (Юлька после таких слов, и правда, уже не хотела доставать туфли на каблуках и сразу вспоминала свою маму, которая говорила ей, что у нее вкуса нет и никогда не будет и она сама себе выбрать красивые вещи не в состоянии).

– Тебя если накрасить, то ты красивее будешь.., вот мои коллеги-девушки на работе красятся очень красиво, лицо становится гораздо выразительнее. Куда бы тебя отправить, чтоб тебя там хоть научили, как так краситься? – в задумчивости произносил он, критически глядя на Юльку, которая будучи уже в возрасте за 30 любила порой выйти из дома совершенно ненакрашенной, потому что благодаря генам мамы выглядела моложе своих лет.

Юльке было обидно слышать сравнения себя с другими женщинами, при том, что сравнения эти были не в ее пользу: «Он не ценит мой моложавый вид, желая всех грести под одну гребенку и видеть ее в образе современной женщины-киборга, как она их называла: с накладными ресницами-ногтями-волосами, накаченными губами-грудями-попами (и половыми губами, кстати, – сейчас это на пике моды, как прочла Юлька в глянцевом журнале), удаленными комочками Биша… и что там еще они делают?