В плену бессмертия

— Ну какой же я господин, — тюремщик зарделся, на его лице появилась смущенная улыбка. — Я, коль бишь его, человек простой, из народу. Батько мой плотником значился, а по стопам его я пойти не смог, вот и служу теперь на благость обществу после воинской службы.

— Как скажете, господин Носха, — прохладно ответствовал гость с серьезными бумагами. — Но если не возражаете, мне бы хотелось поскорее завершить свое пребывание здесь.

— Угу, пойдемте — Носха тяжело встал из-за стола. — Токмо не ясно мне одного. Сорок восьмого ведь допрашивала инквизиция… они разве с ним закончили? Мне ни о чем таком не сообщали.

— Случилось недоразумение, — терпеливо улыбнулся богато одетый гость. — Заключенный невиновен, за него поручились серьезные люди. Все вопросы сможете прояснить у вашего начальства.

Носха пожал плечами. Он не привык задавать лишних вопросов, если у него есть прямой приказ сверху. Пройдя мимо посетителя, надзиратель снял с крючка связку ключей и зашагал по коридору. Окон не было, и за освещение отвечали чадящие факелы.

— Нам сюды, вниз, — Носха первым стал на ступени лестницы. — Всех узников велено держать в подвалах. Оттудова сбежать сложнее, даже… коль бишь его… если злоумышленникам помощь извне подоспеет. Ну и, — тюремщик хохотнул, — к пыточным камерам ближе тащить окаянных.

Гость с серьезными бумагами промолчал. Идя след в след за надзирателем, он не поглядывал по сторонам, испытывая к этому месту брезгливость. Когда в ноздри ударило неприятным запахом человеческих экскрементов, крови и застарелого пота, он достал из внутреннего кармана надушенный платок и прислонил к носу. Дышать сразу стало легче.

— Тута он, этот сорок восьмой, — Носха остановился возле массивной двери с меленьким окошком. — Эй, хлопец, к тебе посетители пожаловали. Возрадуйся! Эркалот милостив даже к таким как ты.

Ключ звякнул в замочной скважине, и дверь отворилась. Носха посторонился, давая богато одетому человеку войти в камеру. Тот шагнул вперед, глаза его некоторое время искали пленника. Лишь спустя несколько секунд он понял, что скрутившийся на полу человек, дрожащий и смотрящий в одну точку, и есть тот самый Аксир, которого попросил вытащить Оран Лаффе. За эту услугу криминальный босс заплатил сто пятьдесят золотых эрков. Баснословная сумма, разошедшаяся по разным карманам и давшая нужный результат.

— Что с ним такое? — резко спросил посланник Лаффе; ему совсем не улыбалось объяснять боссу, почему столь дорогостоящая инвестиция выглядит столь плачевно. — Его пытали?

— Ну-у, чутка оно да, конечно. Процедура тута такая. Все эти преступники и еретики — жуткие обманщики! Без хорошей встряски никогда правды не скажут.

— Посветите!

Носха поспешно выступил вперед, поднимая факел над головой. Человек в дорогом платье склонился над узником, который даже не обратил внимания, что к нему пришли. Судя по не съеденному черствому хлебу и перевернутой миске с водой, к еде он не притрагивался уже больше суток. Да и вообще, сорок восьмой слабо реагировал на внешние раздражители. Похоже брат-инквизитор, покидающий тюремное ведомство накануне в странном возбуждении, хорошенько над ним поработал…

— Его осматривал лекарь?

— Та вроде как да, — Носха почесал мясистый нос, припоминая. — Нога у него сломана в колене, пальцы на руках выборочно раздроблены, ну и, как бишь его, с запястьем чегой-то не так. Мож кость и там не выдержала. А еще ребра помяты, и хрипит сорок восьмой подозрительно, когда дышит…

Посланник Лаффе лишь поджал губы. Сто пятьдесят золотых эрков за полудохлого бродягу. И о чем только думает босс? Но все же приказ есть приказ.

— Нужно вытащить этого парня во двор. И желательно так, чтобы он ничего себе больше не повредил. Там нас ждет карета.

— Э-э, не, — Носха насупился. — Отпустить с вами я его-то отпущу, но не больше. Не моя это, как бишь его, забота. Вы ж токмо гляньте, добрый господин: этот гад обделался, и похоже не один раз! Не буду тащить! Колодец, чтоб отмыться, аж через квартал, а пост покидать мне запрещено. Во как!

— Я думаю у меня найдутся аргументы, чтобы вас переубедить, господин Носха, — безо всякого выражения произнес человек Лаффе, достав откуда-то из рукава серебряную монету.

— О, эт другое дело. Совершенно другое. Через десять минут он уже будет в вашей, как бишь его, карете. И в довесок укутанный в холщевую ткань, в которую мы мертвецов по обыкновению зашиваем. Чтоб сиденья не запачкал.

— Как мило с вашей стороны.

* * *

Холодный рассвет постепенно опускался на Арсдан, медленно разгоняя тьму и погружая улицы в вязкий туман. О произошедшей стычке с «воином черных снов», что случилась в порту, напоминали лишь пятна крови. Тело исчезло. Об этом позаботились люди Марсо Иллэн. Сама же воительница находилась в «Спелой вишне», на втором этаже, где за ней была закреплена лучшая комната. Именно из нее неспешно вышел Герин, когда сырой свет проник сквозь неплотную занавеску. Пришло время для отступления.