Люси поставила на скамью сумку и села, по-прежнему прижимая к себе Джина. Бок саднило, но кровь, похоже, уже не текла. Хлоя уселась на такую же скамью у противоположной стены и уставилась на Люси в упор. Та отвела взгляд: с детства усвоила, что на пьяных и ненормальных пристально смотреть опасно. Вместо этого украдкой рассматривала хижину и прикидывала, что может сделать. Выходило, что ничего.
Между ними находился грубо сколоченный стол, но Хлоя сидела ближе к двери. К тому же задвижка. И нож — вполне острый, как выяснилось. А главное — Джин. Не будь Джина и ножа, можно было бы рискнуть с надеждой на успех. Хотя Хлоя была выше, но все же старше и в неважной физической форме. Люси, пусть и не слишком спортивная, обладала солидной массой и навыком жестких девчоночьих драк, который никуда не девается. Когда-то ее боялись даже самые хулиганистые мальчишки, потому что в ней жила боевая ярость берсерка[1]. Но сейчас это было бесполезно. Металл очень хорошо укрощает подобное бешенство, если ты не знаешь, как справиться с вооруженным противником голыми руками.
«Да, дедуля, — вздохнула Люси, — лучше бы ты меня каким-нибудь приемам убойным обучил, вместо того чтобы армейские байки травить из своей десантной жизни».
Кроме скамеек и стола в комнате был шкаф, лежанка и убогая печурка типа буржуйки. Углы заросли паутиной, на всем лежал толстый слой пыли. Похоже, пока здесь не устроилась Хлоя, в хижину сто лет никто не заходил.
— И что ты собираешься с нами делать? — поинтересовалась Люси.
— Закрой рот! — мрачно посоветовала Хлоя.
— Успокойся, а? — предложила Люси миролюбиво. — Ну ладно, ты Питера ненавидишь, но я-то тебе что плохого сделала? Если ты хочешь от него что-то получить, может, вместе подумаем, как это лучше устроить? В моих интересах уйти отсюда живой и здоровой, нет?
— Вот только не надо тут изображать стокгольмский синдром!
— Какой еще синдром? Я вполне рациональна. Может, я тебе что-то подскажу или посоветую.
— Тоже мне, советчица! — презрительно фыркнула Хлоя. — Сиди и молчи, пока жива.
Время тянулось мучительно медленно. Захныкал Джин, с характерным голодным подвыванием. Расстегнув две пуговицы, Люси дала ему грудь. Хлоя смотрела на них, брезгливо морщась.
Внезапно Люси поняла, что Хлоя сама не знает, что с ними делать. Скорее всего, она увидела их с Питером в ресторане случайно. Приняла решение, даже не подумав, что будет, если у нее все получится. Получилось — что дальше? Возможно, именно сейчас она сидит и напряженно об этом размышляет. Потребовать за них выкуп? Но ведь надо полной кретинкой быть, чтобы думать, будто ее после этого не поймают. Убить? Тем более.
— Дай мне попить, пожалуйста, — попросила Люси, когда Джин наелся и задремал, довольно отрыгнув ей на плечо.
Хлоя, ни слова не говоря, резко встала, взяла с полки шкафа начатую бутылку минеральной воды, протянула ей. Люси обтерла горлышко рукавом, сделала несколько глотков.
— Почему все-таки Энни не забралась в дом Агнес? — неожиданно для себя спросила Люси.
К ее удивлению, Хлоя, помолчав, ответила:
— Потому что дура. Сначала все решиться не могла, дождалась, пока Мэри вернулась. Да еще где-то рядом собака залаяла, она испугалась.
— Ты ведь не хотела ее убивать, правда?
Хлоя уставилась на нее, приоткрыв рот.
— Почему ты так думаешь? — хрипло спросила она.
— Не знаю, — пожала плечами Люси, старательно рассматривая надломившийся ноготь. — Если бы хотела, сделала бы это как-нибудь… ну, не знаю, чтобы точно подумали на Питера. Или на Тони. Разве нет? Может, Энни и дура была, но ты — вряд ли.
— Она начала скандалить, требовать еще денег. Угрожала, что пойдет в полицию. Мы подрались. Она схватила палку, я эту палку у нее вырвала, ударила ее… Палкой… Она упала. Я ударила еще. Потом поняла, что она не дышит. Отвезла ее на машине в лес. Хотела оттащить подальше, но она тяжелая. Оставила на поляне. Уехала в город. Потом позвонила Мэри. Мне нужна была эта шкатулка!
Хлоя начала говорить спокойно, даже монотонно, ровным, бесцветным голосом, но с каждым словом заводилась, все больше и больше. Начали проскакивать визгливые, истеричные нотки. Она глубоко дышала, зрачки расширились, по подбородку потекла тоненькая ниточка слюны.
А ведь Питер был прав, поняла Люси, она действительно сумасшедшая, без шуток. И это очень и очень плохо.
— Зачем тебе шкатулка? — тихо спросила она. Лишь бы говорить, не молчать.
— А ты не знаешь? — крикнула Хлоя?
— Дракон, да? Ты была
— Да! Да, да, да!!!
— Но зачем, Хлоя?
— Затем! Ты думаешь, я когда-нибудь прощу его? Прощу их обоих? Питер никогда меня не понимал. Он такой правильный, такой занудный. А мне было мало. Мало его, мало того, что он мне мог дать. Но он не хотел понять! Они оба вышвырнули меня, как собачонку, которая нагадила на ковер. И теперь у меня ничего нет. И у них не будет. У тебя не будет. Думаешь, если с первого раза у меня не вышло, если ты родила этого щенка, я так все оставлю? Нет, не дождетесь.