В плену сомнений

Вот и теперь отец постарался сделать из нее соучастницу своей постыдной сделки, которую ему с ловкостью удалось провернуть пару месяцев назад. Тогда-то в «честной игре» он отнял у Вогана и отдал ей в приданое Ллинвидд. Есть ли у нее сейчас хоть какая-нибудь возможность исправить содеянную им несправедливость и унять жгучее чувство вины, не дававшее ей покоя?

Именно поэтому она последовала за Летицией сюда, надеясь своими глазами взглянуть на Вогана-младшего и найти в нем не меньшего шалопая, чем его отец, и покончить наконец с этим невыносимым чувством вины и жалости. Будь он крикун и повеса, ей стало бы легче. Но Рис Воган оказался совершенно другим. Даже наоборот, слишком уж серьезным для своего возраста.

И очень симпатичным. Он был высок ростом и строен, этот Рис Воган. Его внешность сразу же очаровала Джулиану: широкий волевой лоб, решительно сжатый чувственный рот и четко очерченный подбородок, говорящий о непреклонном характере. Хоть на вид ему было не намного больше, чем самой Джулиане — года двадцать два или около того, — он уже избавился от той нескладности, которая свойственна многим молодым людям его возраста. Не было в его поведении и суетливости или же излишней неуверенности в себе. Рис Воган не потирал нервно рук и не переминался с ноги на ногу, а просто непринужденно стоял, чуждый всему и прекрасный в своем спокойствии.

Поначалу его вид даже смутил Джулиану. С одной стороны, его величественное спокойствие и уверенная повадка выказывали в нем благородное происхождение. Он был столь же горделив и уверен в себе, как и ее братья. Его скромный костюм казался не слишком уж экстравагантным, но в то же время отличался определенной изысканностью от платья тех, кто собрался его послушать.

И к тому же он не носил парика. Будь на месте Вогана другой, подобная вольность показалась бы верхом неприличия для человека его положения! Рис же просто стягивал свои гладкие, черные как смоль волосы шнурком сзади, словно простой валлиец-труженик.

А его глаза! Вот в них не было и капли спокойствия. Бешеная страсть и пламя горели в его голубых глазах, неистовых, словно штормовая морская пучина.

Неожиданно, словно почувствовав, что его пристально разглядывают, Воган посмотрел на Джулиану. У нее перехватило дыхание, но она так и не смогла отвести глаз. Его взгляд пристально изучал ее, и Джулиане стало не по себе от мысли, что Воган способен видеть ее насквозь, и здесь ей не поможет даже ее неумелый маскарадный костюм. Словно это могло спасти ее от разоблачения, она поплотнее завернулась в грубошерстную шаль; но Рис лишь приветливо улыбнулся ей, и у девушки отлегло от сердца.

Однако когда он наконец отвел от нее свой взгляд, Джулиана с облегчением вздохнула. Никто из тех немногих английских вельмож, с которыми ей приходилось знаться, не походил на него. Все они оставались холодными и равнодушными, даже когда изредка улыбались ей. В них не было его внутреннего огня, в то время как от этого человека даже на расстоянии исходила какая-то бешеная, с трудом сдерживаемая энергия, словно поток, готовый прорвать плотину.

Он походил чем-то на короля Артура. Мудрый правитель, смелый воин, Артур был любимым героем Джулианы. И сейчас она представила себе, как силой своего пламенного слова Воган-младший посылает в бой полки верных ему рыцарей на защиту интересов королевства.

«Господи, как можно! — старалась убедить себя Джулиана, против своей воли стараясь не смотреть на Риса. — Как обычно, я все вижу в романтическом свете. Рис Воган — не Артур и, уж конечно, не король».

— Ну вот и он, легок на помине, — пробормотала Летиция, оглядываясь на входную дверь. Джулиана заметила, на кого ей указывает горничная, и торопливо отступила в тень. Пробираясь сквозь плотную толпу слушателей, к ним направлялся Морган Пеннант.

Нынешний ухажер Летиции, печатник, пропахший типографской краской, обладал приятной наружностью и без устали обхаживал свою подружку под самым окном Джулианы. Обычно за миловидной горничной непременно кто-нибудь да волочился, преследуя ее по пятам, словно преданный пес хозяина, но лишь одному Пеннанту удалось добиться ее взаимности. Однако его связи с «Сынами Уэльса» вынудили Летицию скрывать свой роман от хозяев Нортклифф-Холла, известных антипатией ко всему валлийскому. Но от любопытных глаз Джулианы свое знакомство ей утаить не удалось.

Опустившись на лавку подле подружки, Пеннант по-хозяйски положил руку на колено Летиции и с интересом поглядел на ее спутницу. Едва он узнал Джулиану, как улыбка исчезла с его лица.

— Что она здесь забыла? — с нескрываемой язвительностью спросил он у своей подружки. — Это не самое подходящее место для английской девушки, и ты это прекрасно знаешь.

Во взгляде Джулианы мелькнула с трудом сдерживаемая ярость.