В плену у краснокожих

- У одной даже пара, - добавил Симка, как видно, хорошо усвоивший метод Шерлока Холмса, - рыжая и белая.

- Как ты узнал?

- Это Лёвкина мать. Они весной купили.

Прошёл угрюмый красноносый старичок с кожаным портфелем в руке.

- Иван Онисимович. Идёт на работу в лесничество. В портфеле - завтрак.

- Ага! - встрепенулся Игорек и соскочил с перил. - Приготовиться!

По мосту шли двое мальчишек. Один нёс сачок из марли.

- Виталька и Сорока с Базарной, - сказал Герка.

Виталька и Сорока шли весёлые, ничего не подозревая.

Игорек загородил им дорогу:

- Стой! Куда? Рыбу травить?

- А хоть травить… - независимо сказал Виталька. - Вам-то что? Вы кто такие?

- Чем? - с интересом осведомился Герка. - Сулемой или борной?

- Ну, борной… А что?

- А вот сейчас узнаешь! - сказал Игорек, хватая Витальку за рукав. - Стой, не беги! Герка, смотри, чтоб Сорока не убежал! Возьми у Сороки сачок! А ты показывай, что в карманах!

- Ты чего? Ты чего хватаешься? - вскипел Виталька, изо всех сил пытаясь вырвать рукав. - Ты смотри, ты дохватаешься!

- Где хлеб с борной?

- Вот он! - Герка достал из кармана у Сороки большой ком намятого с борной кислотой хлеба.

- Чего хватаешь? Чего хватаешь? - заголосил Сорока. - Отдай!..

- Вы знаете, что травить не разрешается?

- Ну, знаем. А вам что? Вы ж не в милиции работаете!

- А ты почём знаешь, что мы в милиции не работаем? - ухмыльнулся Герка. - Может, и работаем. У меня, может, и наган в кармане есть. Показать? Нет, не покажу. Ты ещё недостоин его смотреть. Оштрафуем вас сейчас, вот ты и узнаешь, где мы работаем!

- Хоть сачок отдайте! - взмолился Виталька.

Игорек строго покачал головой:

- Нельзя. Он теперь называется «вещественная улика». Мы вам квитанцию выпишем. Всё чин чинарём!

- На что она нам нужна?

- Как это не нужна? Чего ещё ты в этих делах понимаешь? Гер-ка, держи их, не пускай! Чтоб не убежали, пока я им буду квитанцию писать!

Игорек достал записную книжку, вырвал из неё листок и написал карандашом:

«Квитанция. У преступников у Витальки и Сороки конфискованы вещественные улики - сачок и отравленный хлеб».

Расписался и подал «квитанцию» Витальке:

- На, держи. Ещё раз пойдёте травить - лучше не попадайтесь!

Виталька взял бумажку, прочитал, что в ней написано, скривился и пошёл. Отойдя, он злобно порвал «квитанцию», кинул обрывки в воду и, обернувшись, погрозил кулаком:

- Ладно! Придёте в наши края!

Но сыщики не обратили внимания на его бессильные угрозы и как ни в чём не бывало опять уселись на перила моста - дослушивать страшную историю о баскервильской собаке, которую длинно и интересно начал рассказывать Игорек.

Они чуть не пропустили какого-то незнакомого дядьку, очень подозрительного вида. Он был в плаще, в резиновых сапогах, с корзиной, из которой торчала автомобильная камера.

- Он! - ахнул Игорек, когда дядька уже прошёл. - В резиновых сапогах, чтобы ходить по болотам, - раз! В плаще, если пойдёт дождь, - два! Камера, чтоб плавать - рыбу вылавливать, - три! Корзинка, куда эту рыбу класть, - четыре! А самое главное усики, видели, у него какие? Как у шпиона! А сам так по сторонам и озирается, так и озирается! Айда за ним!

И сыщики, крадучись, последовали за преступником по пятам.

Экспедиция к Щипучам

Тем временем другая группа сыщиков под водительством Витьки Витамина (кроме него, были ещё его верные Коська и Котька) отправилась на Новоместовскую улицу - выполнять другое очень ответственное задание штаба.

Стаська, учтя его способности к усвоению всевозможных наук, решили оставить дома, чтобы он придумал шифр и, не теряя зря времени, хорошенько порылся в своих научных книгах: выяснил, о какой еде больше всего мечтает енот, что у него за характер и привычки и как за ним ухаживать, чтобы он, переселившись из леса на чердак, не так уж сильно расстраивался и горевал о своей дикой лесной жизни и о покинутом семействе.

Новоместовская улица была в посёлке самая крайняя. Прямо за огородами начинались заливные луга, и сама улица сплошь заросла густой муравой, клевером и лютиками. В пушистой дорожной пыли на припёке целыми днями загорали куры: гусиные отряды маршировали в луга и на реку мимо низких плетней, за которыми цвели подсолнухи и разноцветные мальвы.

Однако на этой тихой улице обитало племя мальчишек, воинственных и опасных.

Среди них самыми знаменитыми были семь отчаянных братьев Щипучевых, по кличке Щипучи; все одинаковые - белоголовые, чёрные от загара, ободранные и горластые.

Старшему, Ваньке, уже стукнуло тринадцать лет, а самому маленькому, Тимошке, - шесть. Имелась у них ещё и сестра, но она не считалась.