В подполье можно встретить только крыс

1) У нас нет выборов. Есть голосование за того единственного кандидата, которого выставили те, кто стоит у власти сегодня. Придут ли люди или не придут, этот единственный кандидат будет "избран". Следовательно, выборы - это пустая комедия, нужная тем, кто стоит у власти для того, чтобы продемонстрировать перед заграницей, что весь народ поддерживает их. Я не желаю участвовать ни в каких комедиях. Поэтому пойду на голосование только тогда, когда мой голос будет что-нибудь значить.

2) Наши депутаты не обладают никакой реальной властью и даже правом голоса. Им позволяют высказываться только для того, чтобы одобрять политику и практическую деятельность хорошо спевшейся группы высших правителей. За все время действия нынешней конституции не было случая, чтобы кто-нибудь из депутатов любого ранга выступил против произвола властей. А ведь были времена, когда истреблялись десятки миллионов ни в чем не повинных людей, в том числе подавляющее большинство "избранных" народом депутатов.

Теперь судите сами, могу ли я участвовать в избирательной комедии, имеющей целью выразить доверие правительству, пытающемуся увековечить свою власть методами произвола?!"

Продолжая действовать с прежней активностью, я чувствовал, что тучи надо мною сгущались. Где-то в начале апреля мы с женой шли по Комсомольскому проспекту. Сзади послышались нагоняющие шаги, затем раздался приглушенный голос: "Не оборачивайтесь. Слушайте внимательно: против Вас готовится провокация. Будьте осторожны с новыми знакомствами". Шаги удалились в сторону, видимо, в ближайший проходной двор. Когда через некоторое время мы оглянулись, сзади уже никого не было. Но мы не сомневались: весть подал кто-то из наших друзей. Можно было не сомневаться в правдивости услышанного. Мы уже не раз получали дружеские предупреждения из тех же КГБистских сфер. Только иными способами. Например, запиской, составленной из вырезанных из газеты слов и букв, которые наклеивались на бумагу. Были, выходит, и там сочувствующие нам. И в данном случае они избрали весьма рискованный способ предупреждения. Видимо, дело срочное. И, действительно, дня через два раздался телефонный звонок. - Петр Григорьевич? Мне надо увидеть Вас.

Не знаю, как бы я среагировал на этот звонок, если бы не было предупреждения. Но в данном случае безусловно незнакомый голос прозвучал для меня враждебно. Стараясь не показать своей настороженности, я, как можно спокойнее, сказал: "Ну что ж, заходите, если надо".

- Ну что Вы? К Вам я не могу.

- Почему?

- Ну Вы же знаете, как за Вашим домом наблюдают.

- Ну, если Вы это знаете, то должны знать, что и телефон у меня подслушивается. Но мне ни то, ни другое не страшно. Я из своих знакомств и разговоров секретов не делаю.

- А мне это не подходит. Я прошу назначить мне встречу вне дома.

- Где?

- А вот комиссионный магазин на Комсомольском проспекте, где принимают на комиссию и продают заграничные вещи знаете?

- Знаю, конечно, это рядом с моим домом.

- Ну так вот, в этом магазине, у прилавка, где продают радиоприемники.

- Нет, в магазин я не пойду. Могу подойти к магазину, встретиться с Вами и пойти погулять по улицам.

- Н... ну хорошо, - колеблясь согласился он, - встретимся у магазина.

- Через сколько времени Вы можете туда подойти? Мне лично надо 20 минут.

- Нет, нет! Не сейчас. Сегодня я хотел лишь договориться о времени встречи.

- Когда же Вы хотите?

- Я прошу в субботу 19 апреля в 11 часов, если Вам это удобно.

- Хорошо. А как я Вас узнаю. Скажите какие-нибудь приметы Ваши.

- Не надо. Я знаю Вас.

- На этом разговор закончился. Было это за 3-4 дня до субботы 12-го. В эту субботу он снова позвонил: "Вы не забыли о следующей субботе?"