В погоне за счастьем

– Послушайте, – Марина уже начала выходить из себя, – что вы меня допрашиваете? Все вопросы к завхозу! Она меня поселила здесь. Кто вы?

– Даю тебе полчаса, – не отвечая по сути, нагло заявила та, – и чтобы ноги твоей тут не было! Все поняла?

– Минуточку! – Гурова соскочила с постели. – Сама выметайся отсюда! – она перешла на крик.

В это время дверь открылась и заглянула Наталья Ивановна:

– Девочки, что за шум?

Костлявое недоразумение развернулось к ней и завизжало противным голосом:

– Я просила тебя не селить к нам храпящих? Я захожу, а она тут вовсю заливается! Пусть убирается на пятый этаж. Там есть места.

– Таня, – прервала ее завхоз, – если тебе не нравится, сама переселяйся туда. А повар останется здесь, рядом с кухней, – потом повернулась к растерявшейся Марине и примирительно сказала: – Не обращай на нее внимания. Она после черепно-мозговой травмы. Я ее жалею и приглашаю всюду с собой работать горничной.

Но Татьяна, видимо, не собиралась сдаваться. Когда Наталья Ивановна вышла, она подскочила к Марине и прошипела:

– Если ты здесь останешься, я тебя убью, – и выскочила вон.

«Ничего себе, денек начался, – пронеслось в голове у поварихи. – То ли еще будет!»

Хорошее настроение как рукой сняло.

Тем не менее, переодевшись в форму, она отправилась знакомиться со своим рабочим местом и коллегами по кухне.

Помещение пекарни ей сразу понравилось – просторное, состоящее из двух цехов. Оглядываясь вокруг, Марина оценила оборудование.

– Да, по-богатому, – вырвалось у нее от восторга.

Она подошла к тестомесу, провела рукой по его холодной поверхности и вспомнила, как еще совсем недавно ей приходилось замешивать тесто руками. Тяжелый труд. Но Гурова справлялась, а иначе как бы она смогла прокормить себя и дочку, да еще и оплачивать съемную квартиру?

Марина никогда раньше не занималась тяжелым физическим трудом. А зачем? Ей хватило мозгов и способностей, чтобы выдержать конкурс на вступительных экзаменах в университет, получить диплом историка и всю сознательную жизнь посвятить себя преподаванию.

Увы, когда до пенсии было рукой подать, жизнь выплюнула ее с ребенком из родного дома. Идти преподавать историю уже не имело никакого смысла. Все категории, звания и прочее, заработанное там, на Украине, здесь не котировалось. Надо было начинать с нуля, а значит, и с соответствующей зарплаты. Вот так, помыкавшись, Марина, в итоге, довольно успешно освоила профессию повара.

Бывало очень тяжело, особенно когда приходилось стоять у плиты по восемнадцать часов. Болели руки, ноги. Но втянулась. Свыклась. Смирилась.

– Нравится? – приятный мужской голос отвлек ее от воспоминаний.

Гурова обернулась и увидела очень симпатичного молодого человека лет тридцати. Он подошел к ней и представился:

– Армен, повар. А вас как зовут?

Марина улыбнулась, протянула руку для приветствия, назвалась. Армен очень понравился Гуровой. Вежливый, обходительный, он проводил ее на основную кухню, где познакомил еще с двумя поварами и двумя барменами. Весь коллектив, за исключением нее самой, состоял сплошь из мужчин. Вошедший Антон, видя ее замешательство, пояснил:

– Ненавижу баб в коллективе. Интриги, сплетни, скандалы. А ты – другая. С тобой комфортно и надежно работать, – и пригрозил пацанам: – Кто обидит нашу Мариночку, будет иметь дело со мной!

Конфуз, случившийся при заселении, забылся, и Гурова приступила к работе.

Вечером, после девяти, все сотрудники гостиницы, включая сторожей, массажиста, горничных, поваров, администратора, собрались в зале ресторана на собрании.

Марине с нетерпением хотелось увидеть свою новую хозяйку. Наконец, дверь хлопнула и перед коллективом предстала Юлия Анатольевна. Ухоженная, красивая, моложавая, надменная. На вид лет 45. Минуту или две она в полной тишине буравила глазами присутствующих.

– Я надеюсь, все разместились? – строго спросила она.

Народ молча внимал.

– Кто здесь Гурова? – вдруг спросила она.

У Марины пробежал холодок по спине:

– Я… – еле слышно ответила женщина и встала.

– Ты повар? – последовал вопрос.

– Да.

– Собирай манатки и дуй на пятый этаж, – распорядилась хозяйка.

Марина впала в ступор. Но тут подскочил Антон:

– Юлия Анатольевна, я против. Мне нужно, чтобы она жила рядом с кухней.

Царица посмотрела на него оценивающим взглядом и смилостивилась:

– Ладно, Антоша, раз ты просишь, пусть остается. Тогда ты, – она ткнула пальцем на костлявую Татьяну, – чтобы больше ко мне не бегала с жалобами! Иначе выгоню к чертовой матери!

Затем хозяйка перешла к общим вопросам:

– Через два дня мы открываемся официально. Будет комиссия принимать. Так что, все перемыть. Завтра после обеда проверю. И еще, – она грозно обвела всех взглядом, – я вас предупреждала, что дисциплина прежде всего? Я говорила, что после двадцати трех ноль ноль не шляться по территории курорта? – Она повернула голову в сторону симпатичной девушки горничной и рявкнула: – Во сколько ты вчера вечером заявилась в гостиницу?

Аня, – так звали виновницу, – поднялась на ватных ногах и, опустив глаза, промямлила:

– В двенадцать.