В поисках Авалона

— Из Авалона. По древним сказаниям валлийцев Авалон находился в Гластонбери, а замок его повелителя возвышался на вершине холма, там, где сейчас находятся руины собора св. Михаила. Авалон для древних валлийцев это не что иное, как потусторонний мир. На самом деле у Авалона много названий, но не в этом суть. Креймон был рожден, чтобы служить божеству, правящему страной теней. Авалон — его дом, пристанище, и он хочет вернуться. Языческие Боги очень придирчиво относятся к нарушающим их заперты или гейсы. А Джон не склонен к повиновению, а теперь ему предстоит разрушить последнее препятствие на пути к Богу.

— Разве он не стремится сам стать Богом?

— Этого хотел Эдред, но не Креймон. Джейн, я никогда не видел Богов, но не осмелился бы нарушить их бы волю, а Джон взял на себя смелость критиковать Бога, для служения которому пришел в этот мир. Прошло три тысячи лет, и только сейчас он осознал, как сильно ошибся, доверившись не тому, поддавшись соблазнам и уговору.

— Ты хочешь сказать, что Эдред переманил Джона на свою сторону хитростью?

— И обманом. — подтвердил свои слова Брайан. — Наш мир, точнее мы называем его нашим, но он принадлежит Богам, разделен между ними, и все они лишь ипостаси вселенского начала, верховного Бога. Вселенная — это единый организм. У которого, если говорить образно, есть сердце, почки, желудок, и за каждый орган отвечает кто-то один. Но так вышло, что Эдреда не устроила его доля при раздаче мира. И он решил присвоить владения своего легендарного брата. Я уже говорил, что участвуем в битве Богов.

— Постой- ка… — Джейн резко отодвинула от себя кружку с остывшим кофе. — Эдред — брат Бога, которому должен был служить Креймон?

— Да, и он служил ему до поры до времени. — согласно кивнул Брайан. — В эпосах валлийцев брата Эдреда называли Гвином, сыном Нуда, который в свою очередь бы мужем верховной богини Дон. Сейчас эти Боги забыты. Навязанное всему миру Христианство стерло в душах современных людей память о родных языческих божествах, а раньше им строили храмы и преподносили дары по праздникам.

— Но они существуют? Эти боги?

— Наверно. — пожал плечами Брайан. — Джон говорит, что да, а у меня нет повода не верить ему. Я вижу его, я знаю, на что он способен, а Креймон — всего лишь слуга.

— Все это, конечно, занятно, но не решает главной задачи — кто такая Дайана? Тоже богиня?

— Не думаю. Боги не приходят в мир людей уже много столетий.

— Тогда посланница?

— Ага, Иисус Христос в юбке. — усмехнулся Брайан. — Осталось только ее найти распять, а потом заставить полмира носить на груди символ ее убийства. А, если серьезно, я склоняюсь к мысли, что Джон сам не знает, каким боком эта девица относится к нам. Да и Ламберт до нее долго не доберется. Крейн надежно его спрятал.

— Ты все равно спроси у него. — настаивала Джейн. — Пойми, может быть, в ней мой шанс на спасение. К тому же Крейн задолжал тебе….

— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросил Брайан.

— Луизу. — Джейн опустила ресницы, чтобы скрыть выражение своих глаз. — Ты не читал дневник, а я выяснила кое-что очень важное для тебя. — Джейн умолкла на мгновение. Не так она хотела раскрыть ему правду, но сейчас молчать было бы глупо. Из этой троицы только Брайан обладает человеческим сердцем и душой. Ей необходима его помощь.

— Луиза бросила меня ради Креймона. Это я и так прекрасно знаю.

— Она не бросала тебя. Она любила тебя, а Джон околдовал ее. Брайан, он украл у тебя любовь женщины, которая всю оставшуюся жизнь не могла себе простить, что не обладала более сильной волей, и недостаточно боролась за свою любовь к тебе.

— Это не правда. — тряхнул головой Брайан. В глазах его застыла боль.

— Разве то, что сделала Луиза — не доказывает, как сильна была ее ненависть к Крейну, одурманившему ее разум и отнявшему у нее любимого мужчину? Если бы ее чувства к Джону были настоящими, стала бы она изгонять его из Сомерсета? Нет. Я читала ее дневник. Она страдала от того, что не имела возможности объясниться с тобой, ее съедало чувство вины за проступок Креймона. Он вас обоих обрек на страдание и одиночество.

— Луиза страдала не от одиночества, а от ревности. И из-за этого злого чувства, она под личиной покорности искала способ уничтожить Джона. И нашла.

— Зачем ей лгать своему дневнику? Я знаю, как больно осознавать, что пятьсот лет страдал не по вине женщины, которая предала тебе, а по вине того, кому ты все эти годы преданно служил. — Джейн поднялась со стула и подошла к Дугласу. Он стоял возле окна понуро смотрел в сад. Она даже боялась представить, что за страсти кипят у него в душе.

— Ты знаешь не все…. - хрипло сказал Брайан, и вздрогнул, когда ладонь Джейн опустилась на его плечо.

— Скажи мне. — мягко попросила она.

— У Луизы была возможность объясниться….

— То есть? — нахмурилась Джейн.