В поисках Библии: Тайны древних манускриптов

Был и другой стимул для работ в этом месте. Ни один из папирусов, появлявшихся до тех пор на рынке древностей, не вел свое происхождение из Оксиринха. Это могло указывать либо на то, что там не было папирусов, либо на то, что за недавнее время феллахи не совершали набегов на древности этого города. Последнее предположение вполне правдоподобно: немногие оставшиеся там обитатели подвергались постоянной опасности со стороны бедуинов-грабителей из прилегающей пустыни и едва ли думали о чем-нибудь другом, кроме бегства отсюда. Полуразрушенные остатки четырех красивых мечетей указывали на сравнительно недавний исход большей части обитателей Бехнесы.

Оксиринх привлекал также тем, что он был оплотом раннего христианства и в нем было много монастырей (с десятью тысячами монахов и двенадцатью тысячами монахинь) и церквей. Это было одно из немногих имевшихся об этом месте сведений. А раз так, то не могли ли сохраниться здесь фрагменты христианских текстов на греческом языке, более ранние, чем старейшие из известных в то время рукописей Нового Завета? "Быстрое распространение христианства в районе Оксиринха сразу после официального признания новой религии (в IV в.), — писал Гренфелл, — указывало на то, что в предшествующие века гонений оно уже приобрело сильное влияние".

Ожиданиям Гренфелла суждено было сбыться в большей степени и быстрее, чем он когда-либо смел надеяться. Фонд исследования Египта решил, что Гренфелл и Хант должны присоединиться к Флиндерсу Петри в Оксиринхе. Петри намеревался исследовать древнее египетское кладбище, а Гренфелл и Хант занялись поисками зарытых папирусов. Однако после нескольких пробных раскопов Петри решил, что это место не обещает ему многого, и переместился в Десбашех, в 40 милях к северу. Гренфелл и Хант остались одни и впервые могли работать совершенно самостоятельно. Они начали с греко-римского кладбища, но не нашли ни одного из столь желанных покровов мумий или еще более редких погребальных свитков. Все было ясно: могила за могилой были давно уже разграблены, а несколько невскрытых могил находилось во влажной почве, которая конечно же разрушила, возможно, погребенные в ней папирусы.

Тем временем исследователей ожидали волнения другого рода. Бедуины имели обыкновение наносить в Оксиринх ночные визиты. Странствующие короли пустыни следовали своим естественным склонностям, которые, как они утверждали, были одобрены самим Создателем, чтобы добавить к их жалким средствам существования некую толику, заимствованную у чуть более богатых собратьев. Деревенские жители обычно робко покорялись, но однажды ночью грабители попытались проникнуть в хижину исследователей, находившуюся за пределами деревни. На этот раз, к удивлению и негодованию бедуинов, они были обстреляны местной охраной и спешно бежали.

После трех недель бесплодных раскопок на кладбище Гренфелл и Хант решили совершить атаку на "город". Как и все другие, они полагали, что папирусы, доставляемые феллахами, были найдены в основном в жилищах, а не на кладбищах, поэтому логично было исследовать древние дома Оксиринха. Однако первые впечатления были далеко не обнадеживающими. Гренфелл тщательно исследовал длину и ширину городища — приблизительно квадратная миля. Видны были только жалкие контуры нескольких бывших зданий. Вокруг них все представляло "сплошные развалины, в которые превратился город в результате тысячелетнего использования его в качестве источника камня и кирпичей". Здания были разрушены, и песок, казалось, едва ли скрывал что-нибудь существенное. Даже тщательные поиски, которые могли занять годы, вряд ли обнаружили бы папирусы. Оставались только холмы мусора — стены песка и отбросов высотой футов в семьдесят, пересекавшие вдоль и поперек город и его окрестности. Они содержали отходы столетий, если не тысячелетий.

Производить раскопки папирусов в мусоре казалось почти признанием поражения. Несмотря на значительное количество папирусов, полученных через феллахов с 1877 г., возможности, предоставляемые этими свалками, едва ли приходили на ум европейцам. Теперь, однако, Гренфеллу и Ханту предстояло показать, что холмы мусора были важнейшим источником древних текстов, и папирология пошла буквально по стопам полевой археологии.