В поисках героя. Часть вторая

По пустякам Илья Маркович никогда не беспокоил майора, поэтому Трифонов быстро спустился вниз, в приемную, где с безразличным видом сидел крупный пожилой мужчина лет пятидесяти, коротко стриженый, в дорогой одежде, в очках с толстыми стеклами. В ногах у него стоял дипломат.

- Здравствуйте, Илья Маркович, - приветливо улыбаясь, майор протянул руку, дружески потряс ладонь старого знакомого.

- У меня к вам дело... Ко мне попала запись, которая может заинтересовать вас... точнее вашего коллегу Романа Липатова. Это касается событий на востоке Украины. Вот, флэшка...

Посетитель протянул ухоженную руку. На ладони лежал портативный носитель.

- А если поконкретнее...

Файнбойм неопределенно пожал плечами..

- Я посмотрел, там сцены массовых убийств. Людьми в камуфляжной форме... - Илья Маркович медленно подбирал слова. - Не наша и не украинская армия, боевики какие-то... Это вообще не мне прислали, а моему знакомому, бизнесмену Виктору Гаврилову. У него есть давний приятель, бывший майор ВДВ Генрих Данзас, который и прислал эту запись. Виктор сказал, что ваш непосредственный начальник Роман Липатов его знает. Что они вместе в свое время служили в Чечне, - витиевато излагал Файнбойм, - вот поэтому я и посчитал, что эта запись может заинтересовать Романа Никитовича... Вроде он даже ведет связанное с этими вещами дело...

- Я вас понял, Илья Маркович. - сразу вникнул в суть дела Трифонов.

Он понял, что эта запись может стать огромным шагом вперед в расследовании, поэтому с трудом поборол в себе искушение сразу взять флэшку и пулей понестись в кабинет для просмотра.

- Когда вашему знакомому прислали эту запись?

Адвокат задумался.

- Он сказал, вчера днем.

Значит, Генрих Данзас был жив еще менее суток назад...

- Хорошо, Илья Маркович, - майор сел за стол, достал из ящика специально приготовленную для таких случаев бумагу. - напишите более подробно об обстоятельствах получения видеозаписи. Возможно, в дальнейшем, если потребуется, вы дадите письменные показания. Ну процедуру вы же знаете.

- Только неофициально, - парировал опытный Файнбойм. - я всего лишь посредник...

Глава 14

В морге мариупольской городской больницы номер два продолжался странный жестокий бой. Оставшиеся действующие лица погрузились в замкнутое, едва освещенное несколькими тусклыми двадцатипятиваттными лампочками пространство с белым кафелем и пятью безразличными мертвецами.

Мощный Михаил Львович упал на Егора, в свою очередь сбив того с ног, а Генрих, воткнув по рукоятку скальпель в ногу доктору, вцепился в патлатого боевика, выкручивая у него оружие.

Семен же, отпрыгнув в последний момент влево, держал теперь руку плетью, с нее изрядно капало, тут же скатываясь-сворачиваясь в пыльные темнокрасные шарики-кляксы. Пустой пистолет валялся у его ног.

И вдруг снова скрежетом открылись ржавые ворота загробного мира, и в недвижном холодном воздухе возник держащийся за плечо Сергей с битой в руках.

Несмотря на все усилия Данзаса, грянул еще один выстрел, вырвавший "с мясом" кусок кирпича из стены.

Ольховский подскочил к дерущимся и сверху вниз, словно суковатое полено, рубанул боевика битой по затылку.

Подбитый Егор крякнул и прянул во мрак безвоздушного пространства.

Голиаф же с рыком и воем пытался избавиться от засевшего в конечности скальпеля, но его неукротимые усилия были приостановлены стволом "ПМ" приставленного к голове журналистом - не мог же эскулап знать, что там нет патронов!

***

Когда матерящийся Михаил Львович был надежно связан и принял горизонтальное положение, только тогда Генрих позволил себе вытащить опасную железку из тела доктора , которой он перерезал и свои путы на ногах. Славная битва завершилась. К четырем мертвецам, безучастно наблюдавшим за боевыми действиями, присоединились еще трое: поверженный пулями "Зиг-Зауэра" Павел и двое нейтрализованных его соратников, надежно зафиксированных рядом на холодном полу.

Рука Семена была туго перевязана жгутами для остановки крови - Данзас медицинское дело более-менее знал еще со времен чеченской кампании.

Затем он подошел к Ольховскому:

- Значит живой?

- Думал, уже конец пришел. Не сразу, конечно, в себя пришел, еще осмотрелся, - пока Сергей рассказывал, Генрих внимательно осматривал рану на плече журналиста; похоже было, что пуля прошла навылет и ранение совсем не страшное.

- Потерял, значит, сознание, - смущенно продолжал Ольховский. - плечо зудит, просто жуть!

- Работаем, журналист! - ободряюще бросил Генрих и оглянувшись, взял с пола "ПМ" Егора: обойма, увы, также была пуста. Тогда он подошел к коченеющему Павлу - в "Беретте" еще оставались патроны.

Вооружившись, Генрих он направил дуло в сторону замка двери, за которой скрылся Виталий Терпугов, и стал стрелять.

Из толстой двери, крашенной цинковыми белилами, вместе с замком со вставленным в него с той стороны ключом стало вышибать кусок за куском, и дверь вскоре услужливо открылась.

Они вбежали в "операционную" но та была пуста - не было ни Терпугова, ни подростка. На противоположной стороне была другая дверь. Генрих подергал ручку - дверь была закрыта.