В поисках героя. Часть вторая

- Мне необходимо, чтобы вы подготовили безопасный переход границы Генрихом Данзасом на нашу территорию. Он мой фронтовой друг, бежал из одной такой спецгруппы, ему может потребоваться помощь.

- Постараюсь, - задумался он. - хотелось бы подробностей.

- Хорошо, - поправился я. - если вы не торопитесь.

- А затем перевезти его в Москву? Обеспечить ему здесь охрану?

- Да, - подтвердил Липатов, - как ценному свидетелю.

***

На третий день пребывания Данзаса на конспиративной квартире в гостиной раздался звонок.

− Это Лариса, − донесся знакомый голос в трубке. - я сейчас около дома. Мне нужно забрать некоторые свои вещи.

− Конечно, поднимайтесь. - ответил Данзас.

Через минуту в замке повернулся ключ. Генрих зашел в ванную, чтобы натянуть накануне постиранные джинсы (дама все-таки!).

В прихожей раздались тихие шаги.

− Я сейчас, − отозвался из ванной комнаты Генрих. - извините, я не совсем одет...

Ответом ему была тишина.

Генрих недоуменно открыл дверь и выглянул в коридор.

Если бы не его реакция, ему достался бы сильнейший удар по голове. Но он упал на пол, перекатился, встретив удар ногой нападающего, и ответил ударом живот противника. Боевик отлетел к стене, но не упал. На Генриха налетели сразу двое. Данзас почувствовал, что перед ним мастера рукопашного боя, когда его блок и защита не смогли нейтрализовать атаки противников. Сначала он пропустил два удара подряд в корпус, от которых он пролетел в кухню, сбив своим телом стул. Потом его блок пробил удар ногой с разворота , от которого Данзас снова пролетел пару метров вперед и врезался головой в батарею, отчего потерял сознание.

Глава 30

Откуда-то из глубин подсознания поднимались вверх, как пузыри воздуха сквозь толщу воды, странные ощущения и видения, которым в человеческом языке не было и не могло быть соответствующих определений. Но действовали они на психику и тело раненого благотворно, укрощали боль и уносили с собой - в пустоту - тревоги, страхи, беспокойство и угнетающие чувства беды и ошибки. В какой-то момент эти "пузыри" подсознательных движений души вырвались на океанский простор сознания, превратились в "воздушные шары" ассоциаций, связных мысленных цепочек, и Генрих осознал себя лежащим на твердом топчане в тесной каморке с железной дверью и единственным зарешеченным окном.

Он лежал не двигаясь, присматриваясь к обстановке каморки и прислушиваясь к звукам, долетавшим из глубин здания, и окончательно понял, что находится в камере тюрьмы. Закрыл глаза, обессиленный даже этими простыми движениями глазных яблок, вспомнил нападение неизвестных в конспиративной квартире, и Генрих стал сосредотачиваться. Судя по запахам йода и эфира, а также повязкам на голове и теле, его лечили, значит, убивать сразу не собирались. Это вселяло надежду. Тогда он устроился на топчане поудобней, отмечая очаги боли - вполне терпимой, кстати, и сконцентрировал внимание на мыслеобразах "земли", "воды", "огня", "воздуха" и "неба": эти ступени медитации помогали восстанавливать силы и лечить израненное тело.

Так прошло некоторое время. Генрих почти созрел для действия. Но, во-первых, надо было поточнее выяснить, где он находится, во-вторых, не мешало подкрепиться, в-третьих, следовало и дальше играть роль раненого, вот-вот готового откинуть копыта. А поскольку лучший способ времяпровождения в данном положении - сон, Данзас приказал себе спать.

Проснулся он через пять часов, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Не меняя позы, не выдавая себя ни одним движением, мысленно пошарил вокруг "руками" и наткнулся на двух человек, разглядывающих его неподвижное тело. Затем один из них что-то тихо сказал, второй ответил, и они снова замолчали. Один явно был надзирателем или же одним из начальников этой "тюрьмы", а вот второй казался очень спокойным и опасным, вызывая впечатление нависшей над головой стены.

Генрих незаметно приоткрыл один глаз, чтобы рассмотреть в щелку визитеров, и буквально укололся об изучающий взгляд человека, одетого в черные брюки, белую рубашку с галстуком и туфли. Тяжелое лицо человека, гладко выбритое, с модными тонкими очками, казалось высеченным из камня, и веяло от него холодной стальной волей и жестокостью, не знающей колебаний.

- Очнулись, Генрих Владимирович? - улыбнулся человек.

Генрих медленно открыл глаза, и вгляделя в стоявшего над ним собеседника. Видимо, он его узнал, потому что во взгляде Данзаса мелькнуло удивление.

- Вы?

- Всеволод Решко, психолог, - ответил человек. - а вообще ассистент хирурга. Генрих Владимирович, вы находитесь в данный момент у нас в резиденции.

- Где? - прошептал Данзас, сраженный услышанным до такой степени, что ему не надо было особенно притворяться слабым и жалким. Он снова был в руках своих врагов.

- Где находится резиденция? - шевельнул густыми бровьми Решко. - Или где находится помещение, где вы содержитесь? В подземном этаже нашего санатория. - психолог пожал плечами. - Приходится, знаете ли, содержать вот такие "царские" покои... для подобных вам людей и некоторых подопытных кроликов. Как вы себя чувствуете?

- Пить...