В поисках камня (Белгариад - 3)

- Посмотри на меня, Полгара, посмотри на меня, - казалось, говорила ласточка, стремительно проносясь мимо её лица. Тетя Пол ласково улыбнулась, и птичка засновала с удвоенной скоростью.

- Я никогда прежде не слышал, чтобы они говорили, - изумился Гарион.

- Они говорят с ней постоянно, - сказал Волк. - Иногда часами напролет. Вот почему она иногда кажется немного рассеянной. Она слушает птиц. Твоя тетка живет в мире сплошных разговоров.

- Я не знал.

- Не многие об этом знают.

Жеребенок, более-менее степенно трусивший за Гарионом, пока они ехали по предгорьям, в сочных травах Долины обезумел от восторга. Он носился по лугам, изумляя всех своей резвостью. Он катался в траве, дрыгая тоненькими ножками. Он стремглав перелетал пологие холмики. Он нарочно ворвался в стадо пасущихся оленей, спугнул их и весело за ними помчался.

- Вернись! - крикнул Гарион.

- Он тебя не услышит, - сказал Хеттар, улыбаясь причудам малыша. - По крайней мере, притворится, что не услышал. Ему слишком весело.

- Вернись немедленно! - Гарион вложил в свою мысль несколько большую суровость, чем намеревался. Передние ножки жеребенка замерли, он споткнулся и встал. Потом повернулся и поспешно затрусил к Гариону. Глаза у него были виноватые.

- Плохая лошадка! - погрозил Гарион. Жеребенок повесил голову.

- Не брани его, - сказал Волк. - Ты сам когда-то был маленьким.

Гарион тут же раскаялся в своих словах и похлопал жеребенка по спина

- Все в порядке, - сказал он извиняющимся голосом.

Жеребенок с благодарностью посмотрел на него и вновь поскакал по траве, впрочем, сильно не удаляясь.

Принцесса Се'Недра следила за Гарионом взглядом. Она почему-то все время за ним следила. Когда она глядела на него, глаза у неё делались задумчивыми, а завиток медно-рыжих волос как бы сам собой накручивался на палец и оказывался во рту. Гариону казалось, что всякий раз, когда он оборачивается, Се'Недра наблюдает за ним, покусывая локон. По какой-то причине он не решался напрямую с ней об этом поговорить, отчего смущался и нервничал.

- Я бы не мучила его так, будь он моим, - оторвав ото рта кончик локона, сказала она осуждающе.

Гарион счел за лучшее не отвечать.

Они миновали три разрушенные башни, стоящие поодаль одна от другой и явно очень древние. Видимо, все они первоначально были футов под шестьдесят высотой, но годы, ветра и дожди сделали их гораздо ниже. Последняя из трех башен была черная, как после пожара.

- Здесь что, была война, дедушка? - спросил Гарион.

- Нет, - печально ответил Волк. - Эти башни принадлежали моим собратьям. Вон та - Белсамбару, эта - Белмакору. Они давным-давно умерли.

- Я думал, чародеи не умирают.

- Они устают - или, может быть, теряют надежду. Они прекращают свое существование.

- Они убивают себя?

- В некотором роде. Хотя все это несколько сложнее. Гарион не расспрашивал больше, видя, что старик явно не желает входить в подробности.

- А вон та - сгоревшая? Она чья была?

- Белзидара.

- Это ты вместе с другими чародеями сжег её после того, как он переметнулся к Тораку?

- Нет. Он сам её сжег. Думаю, он хотел таким образом показать нам всем, что больше не принадлежит к нашему братству. Белзидар всегда любил театральные жесты.

- Где твоя башня?

- Дальше в Долине.

- Ты мне её покажешь?

- Если хочешь.

- А у тети Пол есть своя башня?

- Нет. Девочкой она жила со мной, а после мы отсюда уехали. Мы так и не собрались выстроить ей отдельную башню.

Они ехали допоздна и остановились под могучим деревом, одиноко стоящим посреди широкого луга. Крона дерева отбрасывала тень площадью в несколько акров. Се'Недра спрыгнула с лошади и побежала к дереву. её медно-рыжие волосы развевались за спиной.

- Красивое какое! - воскликнула она, в священном восторге прикладывая ладони к грубой коре. Господин Волк покачал головой.

- Дриады. Они шалеют при виде деревьев.

- Я его не узнаю, - сказал Дерник, слегка нахмурясь. - Это не дуб.

- Может быть, какая-нибудь южная разновидность, - сказал Бэйрек. - Я и сам такого никогда не видел.

- Оно очень старое, - сказала Се'Недра, нежно прижимаясь щекой к древесному стволу, - и говорит странно. Но я ему нравлюсь

- Так что это за дерево? - спросил Дерник. Он все еще хмурился. В своей потребности все систематизировать и разложить по полочкам он явно не мог пройти мимо него спокойно.

- Оно одно такое в мире, - сказал ему господин Волк. - Не помню, чтобы мы как-нибудь специально именовали его. Для нас это всегда было просто дерево.

- Я не вижу под ним ни ягод, ни плодов, ни каких-либо семян, - заметил Дерник, разглядывая землю под раскидистыми ветвями.

- Они ему ни к чему, - отвечал Волк. - Я уже говорил - оно единственное в своем роде. Оно всегда было здесь - и всегда будет. Оно не испытывает потребности в воспроизводстве.

Дерника это обескуражило: он никогда прежде не слышал о дереве, которое бы не давало семян.

- Это весьма необычное дерево, Дерник, - сказала тетя Пол. - Оно дало росток в тот день, когда был сотворен мир, и, вероятно, будет стоять здесь, доколе мир существует. Назначение его - не в размножении.

- В чем же его назначение?