В поисках хороших парней

Одна моя половинка пыталась убедить меня, что мы слишком бурно реагируем, а другая кричала, что мы обезумели, если собираемся остаться в этом месте на ночь. Если бы не эта удивительная гостиница и не наши поиски Единственного (очень сомнительные в данном случае), мы были бы уже далеко от Хорошеевска и мчались назад в соблазнительную элитную долину Напа.

Сначала нам показалось, что все здания в городе одно этажные. Однако очень скоро мы наткнулись на ряд симпатичных причудливых домов в викторианском стиле, в которых располагались магазин изделий из хрусталя, вегетарианский ресторан и кофе-хаус, окрашенный в розовато-лиловый цвет. Это привносило в город хоть какое-то разнообразие и напоминало стиль хиппи. Мы посчитали, что пицца будет самой безопасной едой в этом месте, поэтому смело направились в ресторанчик «За круглым столом» и попытались оценить посетителей, пока изучали меню.

– Все нормально, – убедила я Эмили. – Я вижу здесь даже несколько семей.

Пицца оказалось самой лучшей из всех, какие я когда-либо пробовала. Когда я жадно проглотила последний ломтик артишока и кусочек пиццы, мы разговорились с нашей официанткой, симпатичной блондинкой Джессикой. Ей было двадцать лет, она изучала морскую биологию, и у нее был когда-то парень из Хорошеевска.

– Расскажи нам об этом! – потребовали мы, сгорая от желания узнать как можно больше о местных парнях (желательно не вступая с ними в контакт).

Она на секунду задумалась, а затем выдала следующее безрадостное описание типичного жителя Хорошеевска:

– Примерно 28–32 года, худой, злой наркоман с исколотыми руками. – Она помолчала и криво улыбнулась. – Говорят, что у мужчин здесь наколок больше, чем зубов.

Мы уставились на нее. Это даже хуже, чем мы предполагали. А она еще не закончила.

– Он все время где-нибудь шляется или мотается автостопом. Он, конечно, может сходить в парк или в прачечную, но в основном торчит дома, отсыпаясь или принимая наркоту.

Короче говоря, полная противоположность того, что включает в себя слово «хороший». Да-а-а…

– И много здесь наркоманов? – перебила Эмили, задавая вопрос, который сейчас волновал ее больше всего.

– Хорошеевск называют метадоно-амфетаминовой столицей Калифорнии, – проинформировала нас Джессика.

На секунду я задумалась, должна ли я впечатлиться. Несомненно, это претензия на известность, а их хвастливые рекламные щиты упустили такую гордость.

– Здесь очень легко купить наркотики, – продолжала развивать тему Джессика. – На холмах Озерного округа они есть практически везде. Местные оборудуют лаборатории по производству метацетина на кухнях, и это никого не волнует. Мы называем их шириками или торчками, – объясняла она, обогащая наш словарный запас. – Я их ужасно боюсь!

Мы с Эмили впали в ступор и сидели в полном молчании, пока Джессика обслуживала других посетителей.

– Мой бывший тоже был торчком, но я об этом не знала, – призналась она, снова присаживаясь к нашему столику. – Мы с ним тут устраивали сцены из загробной жизни – у меня были волосы жуткого черного цвета, а он одевался и красился в стиле группы «Кьюэ». Мы были достопримечательностью Озерного округа! – засмеялась она. – Когда мы познакомились, он был такой красивый и так отличался от всех остальных. Я все еще скучаю по нему, – в ее голосе послышалась тоска.

– И сколько вы были вместе? – спросила Эмили.

– Пять лет. Мы вместе жили в Хорошеевске какое-то время.

Я еле сдержалась, чтобы не закричать: «Ты что, больная?»

– Нашей самой большой проблемой была его бесконечная доброта, он не мог постоять за себя. Какие-то сумасшедшие все время заходили к нам и воровали наши вещи.

Для меня это было полным откровением – мне не приходило в голову, что у жителей Хорошеевска есть имущество.

– Мне всегда было страшно оставаться дома одной, но я не понимала, насколько мерзко я жила, пока не вернулась в Приозерск, – сказала Джессика. – Я не предупредила его, что собираюсь уходить. Просто собрала вещи и ушла.

– Надо же. И что он сказал, когда узнал? – спросила я.

– Он был очень расстроен, но мне действительно лучше было уйти. В конце концов, он был слишком тяжелым грузом для меня, поскольку все время был под кайфом.

– Господи, какой кошмар, – ужаснулась Эмили.

Она всегда умела обходить стороной мужиков, которые вели непотребную жизнь.