В поисках славы

Второй ряд виселиц, как мы уже знаем, предназначался правителям и членам королевских семей, но не пустовал и третий ряд. Именно оттуда и долетели только что раздавшиеся крики, от которых у Хорта потемнело в глазах.

Потому что это кричал Раван.

А еще кричала Кико.

– Он захватил наших одноклассников, – хрипло выдохнул Хорт, разглядев в третьем ряду зеленую кожу Моны и кряжистого, с лысой головой Броуни.

– Эй, ребята, – подала голос Николь.

– Погоди. Мы своих друзей здесь не бросим, – сердито перебила ее Эстер. – Не знаю, как, но мы должны им помочь.

– Но как же нам перемахнуть через стены, если мы прикованы к цепи? – спросила Анадиль.

– А как мы проберемся сквозь толпу? – добавил Хорт.

– Ребята! – настойчиво повторила Николь.

Все повернулись к ней.

– Они исчезли, – сказала Николь.

– Пираты? Мы давно знаем, что они исчезли, – раздраженно откликнулся Хорт. – Именно поэтому мы и должны идти прямиком…

Но Николь смотрела совсем не туда, где раньше стояли пираты.

Она смотрела туда, где раньше висели пустые петли.

Теперь на переднем ряду виселиц их не было.

– Что? – только сейчас понял это Хорт. – Куда они могли подева…

И ахнул, не договорив.

И все остальные ахнули тоже и дружно попятились назад, спотыкаясь и пошатываясь…

Потому что чешуйчатые петли уже летели к ним по воздуху – над долиной, над ледяными стенами, над толпой, слово вырвавшиеся из мрачных глубин ада летучие мыши.

Никто не успел даже крикнуть.

Петли-черви накинулись им на шею, стиснули как тисками, оторвали всех семерых от земли и понесли по воздуху, по-прежнему прикованными к общей цепи. Хорт бешено дергался, крутился, чувствуя, как задыхается летящая рядом с ним Николь. Не разжимая хватки, петли продолжали тащить своих пленников к помосту с виселицами – так хищные птицы несут добычу в свое гнездо.

20

Софи. Лев и Змей

Софи очнулась от запаха роз.

Она открыла глаза, чувствуя, как мягко осыпают ее спину невесомые лепестки. На коленях Софи, поверх ее голубенького платья, лежала одна целая роза – роскошная, полностью раскрывшаяся, темно-красная. Сама Софи при этом волшебным образом скользила по воздуху, ее словно несло каким-то ветром мимо кустов и цветочных клумб. А на голову ей колдовским снегом сыпались с деревьев белые лепестки.

«Я сплю», – подумала она, продолжая смотреть на лежащую у нее на коленях розу, лепестки которой мерцали в розовых лучах закатного солнца.

Происходящее казалось Софи сном не столько потому, что неведомая сила несет ее по воздуху (подобные вещи давно уже перестали ее удивлять), сколько благодаря этой самой темно-красной розе, которая была точь-в-точь такой же, как другая, очень памятная ей роза, которую бросил в толпу Тедрос в самый первый день своего появления в школе. Тедрос бросил розу, чтобы ее поймала девушка, которая станет его принцессой. Цветок должен был достаться Софи, но поймала его Агата… Можно сказать, что в сказке, которая к тому времени еще, собственно говоря, только-только начиналась, уже тогда наметился счастливый конец…

Но теперь красная роза лежала на коленях Софи, а раз так, то это могло происходить только во сне, потому что в жизни этот цветок ей так и не достался. Пожалуй, тот случай с розой был одним из главных уроков, который весь читающий мир должен был усвоить из их с Агатой волшебной сказки.

«Я уверена, что Тедрос в данном случае совершенно ни при чем, и это не его роза

, – размышляла Софи. – Эту розу бросил кто-то другой, а я ее поймала. Точно так же, как Агата поймала ту розу, а вместе с ней и своего принца. Но тогда это означает, что началась новая сказка, и в ее конце мне не грозит остаться одной. Новая роза… новая сказка… новый герой, который на этот раз будет со мной…»

Софи подняла голову, присмотрелась ко всему, что происходит вокруг, и задумчивость слетела с ее лица, сменившись тревогой.

Это был не сон.

Рядом с Софи по воздуху скользила Агата, у которой глаза были залеплены, а рот заткнут омерзительными, липкими от слизи чешуйчатыми червями. И вся спина ее подруги тоже была покрыта этими червями, они облепили ее панцирем от макушки до пяток так плотно, что наружу не проглядывало ни одного, даже самого маленького, кусочка обнаженной кожи, ни крохотного лоскутка платья. Издавая тонкие скрежещущие звуки, чешуйчатые черви мчали Агату вперед, а она слепо извивалась и подергивалась, безуспешно пытаясь вырваться на свободу.

Замирая от страха, Софи заглянула себе за плечо и увидела, что ее спина тоже покрыта сплошным слоем чешуйчатых червей. Похолодев от ужаса и отвращения, Софи неуклюже дернулась и уронила розу на землю. Ей хотелось крикнуть, но крик застрял в горле.

– Агги, – всхлипнула Софи, – что с нами?..