В поисках смысла

Говоря, что Ленин не знает, чем живёт народ, – Горький был не далёк от истины. Страшно далеки они от народа – эти слова Ленина о декабристах были сильным преувеличением, ибо они – то как раз знали свой народ лучше, чем автор этого утверждения. Выросший в городской интеллигентной семье и, по завершению учёбы, сделавшийся профессиональным революционером – теоретиком, он по существу всегда оставался горожанином, для которого жизнь подавляющего большинства крестьянского народа была чистой абстракцией, необходимой для теоретических построений (в таких понятиях – клише, например, как кулак, бедняк для него не заключалось никакого реального содержания) – о чём писал в своих публикациях пролетарский писатель.

В этой связи любопытны воспоминания одного питерского рабочего, большевика Василия Каюрова, о том, как он, в этот голодный восемнадцатый год, «явившись к Владимиру Ильичу, обрисовал ему в самых мрачных красках настроение крестьян, их отношение к большевикам.»

Прежде чем вернуться к беседе с вождём, не лишне будет показать, как принимали рабочего – по его же словам – эти самые крестьяне: «…еду в Симбирскую губернию – на свою родину. Первая деревня от железной дороги – Коки. Останавливаюсь в ней. Прошу крестьянку поставить самовар. Безоговорочно ставит. Робко прошу дать кусочек хлеба, дают белого, горячего. Ещё пытаюсь просить яиц – отказа не получаю.»

Это по – своему красочное описание никогда не умиравшей в народе доброты и гостеприимства понадобилось ему лишь для того, чтобы показать, что крестьяне не голодают, но настроение у них тово… не понимают, отчего голод в столице и кто его устроил. Активный большевик Каюров изложил вождю, по пунктам, свои предложения по спасению «революционных завоеваний», одно из которых было: «бросить пролетариат в деревню». И в ходе беседы нечаянно обнаружил, что для Ильича это не новость: он давно об этом знает и, похохатывая, говорит, что надо сломать «хребет кулакам». И тут же набросал воззвание к питерским рабочим, как надо ломать этот хребет (Москва. Кремль, 12 – VΙΙ – 1918), чтобы поручить товарищу Каюрову отвезти послание в Питер.

В этом воззвании был призыв «десятками тысяч двинуться на Урал, на Волгу, на Юг, где много хлеба… Революция в опасности. Спасти её может только массовый поход питерских рабочих. Оружия и денег мы им дадим сколько угодно. С коммунистическим приветом. Ленин.»

Дальше автор воспоминаний живописует:

«На прощанье тов. Ленин сказал: Собирайтесь, тов. Каюров, организованно и поезжайте. Всё вам отдадим, что имеется на складах России. Уже теперь имеется у Советской власти колоссальное количество конфискованных товаров. Масса оружия, тысячи пулемётов лежат без движения, в особенности много в Вологде.»

Таким вот образом… За хаос и голод, обрушившиеся на Россию с приходом новой власти, должен был ответить… крестьянский народ. А уж для этого и сгодятся «тысячи пулемётов», которые – чистый непорядок! – «лежат без движения».

(Цитаты приведены из заметки Василия Каюрова «Мои встречи и работа с В.И. Лениным в годы революции», Родина

, № 4, 1989.)

Что касается Горького – это уже потом, после смерти Ленина, Сталин пожелает приручить отступника, будет заигрывать с уехавшим всемирно известным писателем и прилагать усилия к его возвращению – ведь надо же было исправлять этот нонсенс, такой неудобный факт, что певец революции оказался выброшенным из страны…

Как сказалось на Горьком это «приручение», похоже, не укрылось от наблюдательного Ромэна Роллана, посетившего СССР в 1935 году.