В поисках солнца (СИ)

— В самом деле! — присоединился к общему напору Дерек. — Мне кажется, из вас двоих выйдет отличный преподавательский тандем!

Ещё более удивлённый взгляд Олив перешёл на него; потом вернулся к Райтэну, чьё лицо было полно восторгом и готовностью немедленно нестись в Кармидер, чтобы обо всём договориться; потом к Илмарту, который, сложив руки на груди, выглядел подозрительно довольным…

Прищурившись, Олив заподозрила заговор.

Прикинув расклад, она определила слабое звено и обиженно уставилась на Дерека.

Тот недовольно взглянул на Илмарта — что подтвердило подозрения Олив — и деланно спокойно развёл руками: мол, да, я с ними заодно, а что делать-то?

Поняв, что игра запорота, Илмарт вздохнул и раскололся:

— Да Тогнар переживает, что ты не реализуешь свои таланты.

Олив опешила. Райтэн нахмурился: он, как всегда, пропустил факт психологической игры и принял разговор за чистую монету. Мысль, что Илмарт нарочно повёл эту беседу так, вызывала у него досаду.

Досада эта ясно отразилась и в сверкнувшем остро взгляде, и в плотно сжатой челюсти, и в дёрнувшихся пальцах, и в выпрямившейся моментально спине…

Примирительно подняв руки, Илмарт извиняющимся тоном отметил:

— Иначе она бы точно отказалась…

— Я и так, и так отказалась бы, — резко перебила его Олив, переводя острый и гневный взгляд с друга на мужа и обратно.

К её полной неожиданности, Райтэн поник и беспомощным жестом потёр лоб рукой, а Илмарт стал выглядеть совсем виноватым.

Олив обратила вопросительный взгляд на Дерека, который казался ей теперь самым адекватным в этой компании заговорщиков.

Он оправдал её ожидания; чуть прокашлявшись, смущённо объяснил:

— Да Тэн переживает, что слишком давит на тебя, и ты, чтобы угодить ему, отдаёшь всё своё время семье, и, возможно, тебе бы хотелось заниматься чем-то ещё, но ты ему об этом не говоришь.

Взгляд Олив приобрёл оттенок «что за чушь ты несёшь?» Дерек ответил выражением: «Ну, какая есть чушь, ту и несу».

Олив растерянно посмотрела на Райтэна.

Он стоял, опустив мрачное лицо, и упрямо сведённые брови рождали не менее упрямые морщины на его лбу.

Беспомощно обернувшись к Илмарту, Олив увидела, как тот чуть пожал плечами с выражением: ну да, как-то так.

— Тэн! — жалобно и укоризненно вернула она внимание мужу, требуя объяснений.

Губы Райтэна жёстко скривились; всё ещё глядя куда-то вниз, он спокойным холодным тоном отметил:

— Сперва ты ушла со своей работы, чтобы заниматься моими проектами. Потом, — по лицу его прошла мимическая волна недовольства собой, — всё твоё время стал съедать Браэн… или я, — подняв на неё безразличный тяжёлый взгляд, заключил он, и задал тот острый, мучительный вопрос, который жёг его сердце болью за неё: — А как же ты сама? Как же твоя жизнь, Олив?

Та лишь жалобно поморгала ресницами. Ей и в голову не приходила мысль, что он может переживать о чём-то подобном; и теперь ей было и досадно, что она за усталостью не заметила, что его что-то гнетёт, и тепло на душе от того, что он так о ней заботится, и неприятно, что он не поговорил с ней сразу прямо, и жалко его, и…

— Тэн, — беспомощно возразила она, не зная, как прорваться за безнадёжную волну холода в его глазах, — но вы и есть моя жизнь.

— Вот! — резко взмахнул руками Райтэн, получив от неё подтверждение своим самым страшным самообвинениям. — Вот! — повторил он, лихорадочно пройдясь по комнате до угла и обратно. — Я так и знал! — с глубокой внутренней горечью возвестил он.

Илмарт и Дерек переглянулись, явно сойдясь во мнениях, что другу их его великолепные мозги отказали совершенно.

Олив совершенно не поняла, что такого трагичного супруг умудрился увидеть в её любовном признании.

— Да что не так!.. — раздражаясь, схватила она его за руку, чтобы помешать ему и дальше метаться по комнате.

Он тут же замер, вглядываясь в её лицо с выражением раскаяния и нежности.

Дерек смущённо отвернулся обратно к окну. Илмарт, подумав, подошёл к нему и тоже стал разглядывать вид — с учётом того, что на улице было уже темно, оба они так ничего и не увидели там.

— Но у тебя ведь должна быть жизнь помимо нас! — меж тем, с глубокой убеждённостью утвердил Райтэн, а затем опять ударился в самоуничижение: — Но я тебя её лишил!..

Осознав, наконец, в чём суть мучающего его обстоятельства, она весьма раздражилась.

— Ну, знаешь ли, Тогнар! — даже выпустила она его руку и сделала шажок назад.

Он, однако, выглядел таким несчастным, что она тут же вернулась обратно и взяла его руки в свои движением мягким и нежным.