В поисках солнца (СИ)

Райтэн сморгнул; почему-то сердце у него защемило от тоски и странного чувства, что в картинке этой есть что-то драматично-надрывное.

— А где Олив? — наконец, тихо спросил он, чтобы как-то прервать тишину, которая стала ему казаться тревожной.

И Илмарт, и Дерек посмотрели на него с большим недоумением, изрядно приправленным жалостью, — как смотрят на больного человека, не осознающего тяжесть своей болезни.

— Это рисунок Руби, — мягко напомнил Дерек, как будто это должно было всё объяснить.

Но Райтэну это ничего не объяснило.

— Тут не может быть Олив, — по-прежнему противно-мягким тоном «расшифровал» Дерек.

Это ничего не расшифровывало.

— Тогнар! — сложив мускулистые руки на груди, фыркнул Илмарт. — Работай своими хвалёными мозгами, давай! — подначил он. — Конечно, тут нет Олливи. Ведь она заняла то место, о котором мечтала Руби.

Райтэн подскочил от возмущения и открыл было рот, чтобы это возмущение высказать — мол, как может эта лицемерная интриганка претендовать на место его замечательной и уникальной Олив! — но промолчал, оскорблённый тем, что его друзья одновременно возвели глаза к потолку в предчувствии его взрыва.

Осознав, что взрыва не последует, они снова уставились на акварель.

— Очень пронзительно, — отметил Дерек.

Илмарт молча пожал плечами, не размыкая рук.

Райтэн презрительно фыркнул, но на душе у него сделалось как-то муторно. Он не видел Руби со дня их развода — и, в целом, такое положение дел его более чем устраивало. Однако где-то очень, очень глубоко в душе он, видимо, продолжал считать себя отчасти ответственным за неё — раз приняв за кого-то ответственность, Райтэн совершенно не умел отменять такого рода решений. Возможно, он потому так и бесился при одном упоминании её имени, что не мог заставить себя относиться к её судьбе безразлично.

Он даже подумал было спросить, не знают ли друзья, что с нею сейчас, но окоротил себя.

Илмарт, впрочем, всё равно ничего не знал — он в последний раз пересекался с нею в Кармидере, когда она подходила к нему в попытке поговорить, но так и не поговорила. Рисунок она оставила в кабинете картографии на его столе, и он нашёл его уже после её отъезда.

Что касается Дерека, то он, разумеется, был в курсе. В столице ему пришлось для заведения связей постоянно мелькать на различных светских мероприятиях, и там он видел её довольно часто.

— А что, вообще, с ней? — неожиданно задал Илмарт вопрос, который так и не задал Райтэн.

— Да всё в порядке, — безразлично повёл плечами Дерек и, к полной неожиданности остальных, вдруг добавил: — Замуж недавно вышла.

На него с двух сторон устремилось два столь ошеломлённых взгляда, как будто в их картине мира Руби, совершенно точно, не могла выйти замуж больше никогда.

Удивившись такой странной реакции, Дерек пояснил:

— За местного какого-то вельможу… Тэн, наверно, знает, — и назвал фамилию.

Райтэн заморожено кивнул — мол, да, знаю таких.

— И что? — с неожиданным любопытством затребовал подробностей Илмарт.

Любопытство это вызвало у Дерека ещё больше недоумения, чем ошарашенность Райтэна.

— Что — что? — не понял Дерек.

Он, как креатура Михара, конечно, не мог остаться в стороне от такого события, как брак его дочери, и даже преподнёс молодожёнам приличествующий случаю подарок на соответствующем приёме, но особо рассказать ему об этом было нечего. Приём как приём. Как все другие такие же.

— Ну, — неопределённо повёл плечом Илмарт, — Михар-то что?

Изрядно раздражённый этим вопросом Дерек огрызнулся:

— Почём я знаю? Я ему что, конфидент в семейных интригах?

Он резким нервным жестом сложил руки на груди — теперь все трое стояли напротив картинки в этой позе — и несколько раз резко фыркнул. Тема Михара его неимоверно раздражала.

— Да я ж просто спросил, — примирительно прогудел Илмарт.

Лицо Дерека застыло в жёсткой, неприятной гримасе; он явно не желал поддерживать разговор.

Заметив его состояние, Райтэн поспешно перевёл тему.

— А что у тебя там сейчас? — с весьма искренним любопытством спросил он, трогая пергамент на столе Илмарта.

— Кес, — охотно ответил тот, подходя ближе. Тут ему пришло в голову, что он сможет сейчас разгадать одну из заинтересовавших его загадок, поэтому он спросил: — Кстати, ты, может, знаешь, зачем твоему отцу и господину Дранкару карта Кеса?

Райтэн выглядел не шутя удивлённым.

— Карта Кеса? — переспросил он и всерьёз задумался, потом нерешительно резюмировал: — Да нет у нас там ничего, — имея в виду, что Кес не входит ни в торговые интересы Этрэна, ни в политические интриги отца.

— Господину Дранкару вроде был интересен Кес, — неожиданно вмешался в дело Дерек, тоже разглядывая карту. — Во всяком случае, он меня о нём расспрашивал как-то.

— Ммм? — заинтересовался Илмарт, почуяв, что за этим делом всё же что-то есть.

Дерек, впрочем, уже пожалел, что высказался, потому что более чем уклончиво ответил:

— Это лет десять назад было, и, кажется, его более беспокоил раздел влияния в Многоземном море.

Тут все покивали — вопрос повышения влияния Ньона в Многоземном море беспокоил вообще всех.