В поисках солнца (СИ)

Резко остановившись, Райтэн нахмурился. В аргументе Дерека был смысл, но он не был готов с ним согласиться. Райтэн находился теперь в состоянии, когда у него не было никакой готовности планировать и размышлять; он хотел просто получить то, что ему нужно было получить, и неважно, какой ценой и каким образом.

— Он просто затребует меня у Парламента по какой-нибудь выдуманной причине. Впрочем, — пожал плечами Дерек, — чего выдумывать? Как свидетель государственных тайн Ньона. Вполне логичное основание. Кто ему откажет?

Пихнув друга в один угол окна, Райтэн освободил тем себе кусок подоконника и тоже сел. Лицо его выражало тяжёлую готовность попросту смести силой всё, что не вписывается в его видение ситуации. Некоторое время он раздумывал, потом начал перечислять:

— Аньтье заявит, что против твоей выдачи, потому что ты не только гражданин Анджелии — ты гражданин Аньтье, — он высказал это таким тоном, будто его родина была отдельной, не связанной с Анджелией страной, и быть гражданином Аньтье значило в разы больше, чем быть просто анжельцем. — Брейлин затребует тебя как ведущего промышленника области — Данзэс вцепится в тебя руками и ногами. Мнением Северной Анджелии можно, как всегда, пренебречь, — Олив досадливо фыркнула, — а Кармидер вообще поставит на уши и райанцев, и ниийцев — ректор от тебя без ума, я еле разрешение на работу из столицы из него выбил, в Ньон он тебя точно не отпустит, — а тут это прозвучало так, словно воля ректора Кармидерского университета была законом для всех, включая ньонского владыку. — Столица, конечно, себе на уме, но Филопье-то тоже наш, — торжествующе улыбнулся он, — пусть и с Михара будет толк! Нет, — уверенно резюмировал Райтэн, — Парламент тебя не отдаст, Дер. У Анджелии, знаешь ли, — тонко улыбнулся он, — тоже есть свои государственные тайны, и ты в них уже увяз по уши.

— Отлично, — буркнул Дерек, явно не разделяя оптимизма друга — он не считал себя столь уж значимой персоной, чтобы ради него что-то придумывали. — А если он поставит ультиматум: или моя выдача — или война?

На него устремилось три удивлённых взгляда. У Райтэна это удивление имело оттенок: «Ты уж определись, то ли ты никчёмное ничтожное существо, то ли ради тебя войны развязывают», у Илмарта оно выражало сомнения в том, что владыка Ньона станет так ронять свой международный престиж, а Олив полагала, что Грэхард не настолько глуп, чтобы воевать с Анджелией.

— Тогда он политический труп, — резюмировал общее мнение Илмарт.

— Однако, ребят, — смазала эффект от этого высказывания Олив, — он может и просто по-тихому прирезать Дера. Или имитировать его смерть, если ему так уж нужен именно живой Дер, — уточнила она. Большую часть взрослой жизни Олив прожила среди людей, игнорирующих законы, поэтому прекрасно представляла себе, как много обходных путей сможет найти Грэхард, если уж ему втемяшится заполучить Дерека.

— Именно поэтому, — мгновенно подхватил её мысль Райтэн, — я еду с ним.

Он не был готов сдаться — не тогда, когда речь шла о Дере. Он хотел уже закончить всё, наконец: закончить эту идиотскую историю с Грэхардом, любой ценой, чтобы она перестала мучить Дерека.

Поехать за ним было логичным и разумным решением: в таком случае, если с ним что-то случится, ему будет легче поднять скандал до небес; а если же Грэхард решит избавиться от них обоих — скандал и без него поднимут такой, что мало никому не покажется.

— Тонуть — так вместе? — поддел Илмарт.

Райтэн с самым серьёзным видом кивнул и заявил:

— Даже не представляешь, насколько ты прав.

Все, кроме Дерека, были вполне довольны высказанным планом. Как бы ни силён был владыка Ньона — международные скандалы не были тем фактором, который он мог попросту игнорировать.

Однако Дерек всеобщего оптимизма отнюдь не разделял. Пусть реальное положение анжельских дел и сильно различалось с тем, что было написано в конституции, всё же по части демократичности Анджелия могла дать другим государствам сто очков вперёд. Дерек полагал, что его друзья слишком привыкли жить по-анжельски, поэтому просто не представляют себе, насколько грязнее играют в Ньоне, и сколько существует мерзких способов обойти все на свете законы и нормы, если у тебя есть деньги и власть.

Он не поставил бы и ломанного гроша на жизни тех безумцев, которые вздумают пытаться отнять у ньонского владыки то, что он желает получить.

Планы, которые строили друзья, казались ему глупыми и оторванными от жизни, и ему было мучительно слушать их фантазии — потому что они ещё полагали возможным что-то сделать, а он-то, он-то уже прекрасно понимал, что всё кончено.