В поисках вербной феи (СИ)

И действительно: одна из садовых дорожек кончалась круглой площадкой из белого мрамора. Вокруг неё вертикально стояли три каменных монолита – высоких, в человеческий рост, и с угловатыми рунами на боках. Будто выведенные фосфорной краской, руны светились: то сильнее, то мягче. Рядом с портальной плитой прохаживался старый лакей во фраке, с галстуком-бабочкой и невозмутимым видом дворецкого.

– Это Грегор, – сказал лис. – Попроси его, когда захочешь домой.

В эту самую секунду руны вспыхнули голубым огнём, а воздух меж камнями словно сгустился. Хлопок – и на мраморной площадке возникла семейная пара: мужчина в костюме, женщина в пышном платье. С ними три дочки – все в бальных нарядах. Старый слуга-привратник учтиво приветствовал их.

Семейство проследовало ко дворцу, – лишь одна из дочерей замешкалась, укрощая непокорную прядь серебристых волос. Кое-как справившись, она принялась озираться по сторонам (похоже, в поисках зеркала) и вдруг заметила Надю.

– Гляньте-ка! – сказала среброволосая девушка. – Скворцова собственной персоной! У тебя всё-таки прорезались способности к магии, или ты здесь так, для интерьера?

– Селена… – процедила Надя сквозь зубы.

Если до этого момента всё вокруг казалось ей чудесным сном, то теперь в него добавилась нотка кошмара. Отчего на волшебных просторах Мира Стихий ей не могла повстречаться, скажем, Маринка? Почему – Селена? Откуда вообще она тут взялась?!

– Вы не ладите? – шёпотом спросил лис. – Странно, ведь это дочь Анриетты, подруги твоей матушки.

«О нет!.. – догадалась Надя. – Анриетта – это же тётя Рита! Мать Селены, Пенелопы и Кассиопеи… ой… Пандоры и Кассандры. Какой ужас!»

Надина мама и тётя Рита, как её привыкла звать Надя, в самом деле были давними подругами, хотя в последние годы общались редко. А спроси Надю – так лучше б они не общались совсем, ведь именно тётя Рита когда-то привела с собой светловолосую дочку.

Поначалу, впрочем, Надя и Селена считали себя лучшими подругами. Но уже в средней школе стало ясно – властному характеру Ленки и независимой Надиной натуре ни за что не ужиться вместе. Итог закономерен: после очередной ссоры из друзей они стали врагами, и в следующую пару лет Надя немало натерпелась за свой вздёрнутый нос и пухлую комплекцию. С тех пор, правда, она вытянулась и похудела – потому прежние обзывательства казались ей теперь скорее глупыми, чем обидными.

– Ещё немного, – прошептала Надя лису, – и этот праздник омрачится убийством прямо в королевском саду.

Поняв, что отвечать ей не собираются, Селена гордо вскинула голову, подобрала платье и заторопилась к сёстрам. Наде же ещё долго лезла в голову печальная мысль, что бывшая подруга, как ни крути, очень красива и в своём бальном платье подходит этому месту куда лучше неё. И что волосы у Селены светло-серебристые, а не цвета «пыльный каштан», как Надя сама их называла. А ещё – эта грация, умение держаться, этот надменный взгляд… «Да Ленке сам Аполлон сгодился бы в пару, – думала она, – если б только в довесок к божественной красоте он обладал и ангельским терпением».

Погромыхивая парадным доспехом, сзади подошёл Галахад. На его суровом, сосредоточенном лице угадывалась тревога.

– Не похоже, что король ко мне расположен, – тихо сказал он.

– Ты обучал королевскую стражу, – ответил лис, – он помнит это. А ещё, расскажи ему об Агате. Как она живёт, чему научилась. Регинальд по-прежнему любит её.

Граф помрачнел ещё больше.

– Королю не нужны рассказы о дочери – он желает её видеть. А она… знаешь сам.

Лис горько улыбнулся.

– Впереди неизвестность, Самир. Мы на пороге больших перемен, и может статься, семейные неурядицы покажутся нам сущей мелочью.

Галахад поднял голову, тяжело развернулся и зашагал ко дворцу.

Лис проводил его взглядом, а затем вдруг прянул ушами, услышав имя.

– Феликс, – произнесла Надя, стоя за его спиной. – Ты ведь принц Феликс, верно?

Глава 4. Вербная фея

Лис, не поворачиваясь и не глядя на девушку, вполголоса спросил:

– А если и так? Ты перестанешь говорить со мной?

– Вовсе нет! – возмутилась Надя. – Мне всё равно, что ты принц! То есть не всё равно… Я просто хочу сказать, хоть ты и принц, не собираюсь я тебе книксены и референсы делать!

– Реверансы, – поправил лис. – И давно ты догадалась?

– Когда мы ехали, сэр Галахад называл тебя по имени. И потом мне вспомнилось много странных вещей. Даже твои слова, что принц Феликс хотел пригласить меня лично.

Лис повернулся к ней и молча кивнул.

– Люди шептались, – неуверенно продолжила Надя, – что принца Феликса никто не видел. Значит, ты волшебник? Умеешь превращаться в зверей?

– Ох, если бы… – вздохнул Феликс и, поразмыслив немного, добавил: – Хочешь знать больше? Тогда уйдём от любопытных ушей.

Узкими дорожками шли они вглубь дворцового сада: мимо розовых кустов, мимо обложенных крупной галькой фонтанчиков. Через пару минут, когда их разговор могли слышать разве что птицы да рыбёшка в пруду, хвостатый принц остановился и задал вопрос.

– Известно ли тебе, кто такие оборотни?

Надя припомнила кое-что из книг, другое из фильмов – и кивнула.