В поисках ветра

– Это он! Это ведь он на следующий год будет читать у нас русскую литературу! Кузнецов! – захихикала Нина. – Прикольный мужик, старшики рассказывают. Но вредный… – ее голос потонул в звуке прозвеневшего звонка.

Ребята стали собираться на занятия. Денис – на тренировку.

Алина не любила семинары. Не любила тянуть сама руку, отвечать. Нужно было напоказ перед всеми обнажать свои взгляды, потому что каждое произведение влечет за собой рождение в душе каких-то новых чувств, мыслей. Так зачем нужно было кричать, говорить об этом, вылезать с языком? Смысл проведения семинаров по литературе оставался для нее непонятен. Она любила читать, но обсуждать произведения предпочитала в определенном кругу при обстоятельствах, располагающих к откровению.

***

Сергей Семёнович с любовью школьного учителя окинул взглядом всю аудиторию.

– Какая милая рубашечка на нем сегодня, – Нина шепнула Алине.

Она улыбнулась в ответ и отметила про себя, что уделяя внимание тому, во что одет уважаемый Сергей Семёнович, и как он выглядит, они словно с заботой матерей поправляют на нем взглядом галстук, отряхивают невидимые соринки с плеча пиджака. Сергею Семёновичу уже, наверное, где-то пятьдесят с лишним, но он всё равно был какой-то по-детски наивный, милый и очень добрый.

– Есть удивительная история, – начал он, – история Ромео и Джульетты, которую вы все, я верю, прочитали к сегодняшнему семинару. Эту историю можно назвать вечным памятником любви. И сегодня мы о ней поговорим подробнее. Кто не согласится с тем, что «нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте»? Кто не согласится с этим, что это одна из величайших историй о любви?

– Я не соглашусь, – прошептала Алина, опуская глаза.

– Чего? – буркнула Нина, ковыряясь в телефоне.

Занятия ее интересовали только как прохождение зачетов и экзаменов и получение отметок. Она напрягалась лишь тогда, когда это было действительно необходимо. Особого рвения и любви к литературе у нее не замечалось.

– Я не согласна, что эта величайшая история о любви.

– Ну, так поспорь с Сёмиком, он обрадуется, – не смотря в ее сторону, шепнула Нина и продолжила выращивать овощи в своей электронной ферме.

– Да ну… Спросит, отвечу.

– Боишься? – хихикнула Нина.

– Нет. Просто… Зачем?

– Милые барышни на галерке, мы вам не мешаем? – Сергей Семёнович прервал монолог, и все сидящие впереди, проследив за его взглядом, обернулись к Алине и Нине.

– Спросил, – констатировала Нина.

– А что, он на меня смотрит? – тихо уточнила Алина.

– Вы продолжаете что-то обсуждать, может быть, поделитесь с нами?

– Да, мы… то есть я, не совсем согласны…

– Да, Алина, пожалуйста, начинайте наш семинар. С чем вы не согласны?

Алина вздохнула. На мгновение какой-то страх охватил ее, но она тут же справилась. Уже смотрят, уже спрашивают, пути назад нет.

– Испокон веков певцы, поэты слагали песни, прославляя великую любовь. Герои страдали и умирали во имя ее. Ромео и Джульетта… Их любовь была до смерти. Но что подразумевается под этим словом – любовь? Что подразумевал под ним Шекспир? Два подростка, вдруг вспыхнувшие друг к другу страстью. Незнакомые чувства, ощущения, такие сладостные, такие новые, неизведанные. Я не стану судить, есть ли любовь или нет. Верить в то, что она есть, верят все – это модно.

– А вы что же? Не верите? – с улыбкой спросил Сергей Семёнович.

– Пока я не готова дать ответ…

– Так почему же вы не считаете, что между Ромео и Джульеттой была любовь?

– У меня на этот счет большие сомнения, – незамедлительно ответила Алина. – Незадолго до встречи с Джульеттой Ромео страдал от любви к неприступной Розалине и только потом переключил свое внимание на Джульетту. Меня смущает этот момент: Шекспир будто дает нам повод думать, что Ромео не столько сильно влюблен, сколько просто сам по себе очень влюбчив. Одного взгляда ему достаточно, чтобы сказать, что «любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини». Их смерть во имя любви нелепа, я так считаю. Это не любовь – это порыв страсти неопытных детей, которые, вероятно, не столько любили, сколько играли в эту любовь. Любовь проверяется долгим периодом времени. И это не пять недель.

– Интересно, – Сергей Семёнович, видимо, был очень доволен искренним ответом Алины. – А какой период времени вы считаете более приемлемым для, скажем, уверенности в том, что перед вами подлинная любовь?

Но Алина, заслышав позади себя смех сквозь какие-то, скорее всего, ироничные замечания по поводу ее высказывания, покраснела и, сев на место, буркнула:

– Не знаю.

Нина с улыбкой шепнула:

– Алина, оказывается, эксперт в любви. Эксперт-теоретик. Надо бы тебе поискать твоего Ромео…

Алина ничего не ответила. Она, вообще, уже пожалела о том, что решила высказать свои мысли вслух на всеобщее обозрение, если не сказать точнее – на осмеяние.

Глава 3