В полдень, у ратуши...

Помнится, было воскресенье. К началу службы мы почему-то опоздали и, войдя в церковь, притулились на последней скамье. Отец Теодор читал проповедь о том, как счастлив должен быть тот, кому господь даровал возможность трудом своим радовать близких. Даже утешил: милостивый бог позаботится о тех, кто временно остался без работы. А потом хор затянул: «Господи, благодарю тебя за рабочее место!»

Безбожником я себя не считаю, но тут чуть не чертыхнулся. Уверен, если мне все же посчастливится найти работу, то я буду готов благодарить кого угодно, даже дьявола, только не бога.

Кто истинные виновники безработицы? Хозяева крупных фирм. Они вкладывают свой капитал не там, где нужно создавать новые рабочие места, а там, где можно хорошо погреть руки. А если и проводят рационализацию, то не затем, чтобы улучшить условия труда, а чтобы выкачать побольше из тех же емкостей. В результате — «лишние» рабочие руки, которые нечем занять. Вы слышали про «слоновьи свадьбы»? Мы говорим так, когда сливаются крупные концерны. На этих «свадьбах» рабочим нередко отводят роль непрошеных гостей, которых выставляют за дверь. А вслух говорят о том, что на улице остались «излишки» рабочей силы. Исправить это, по-моему, невозможно. В благополучные прогнозы «пяти мудрецов» (члены совета экспертов по вопросам хозяйства при федеральном правительстве, дающие прогнозы развития экономики на следующий год. — Е. В.) я не верю.

Эй, приятель, принеси-ка нам еще по кружке пива!»

Мы выпили с ним по кружке «кельша», но, когда я хотел расплатиться, Вернер тихо, но твердо произнес: «Пусть будет так!» — и достал кошелек.

После этого мне приходилось бывать на бирже труда, говорить со многими безработными. Но почему-то всякий раз, когда я слышу или читаю о безработице, я вспоминаю именно его, Вернера Шольца, парня из Дойца.

Глава VI. ПОКОЛЕНИЕ НЕКОНФОРМИСТОВ

Ферайны, союзы, партии…

Было бы, разумеется, ошибочным полагать, что недостатки в системе образования, безработица и правый экстремизм являются главными источниками опасностей, угрожающих западногерманской молодежи. Такие социальные язвы, как преступность и наркомания, упомянутые мною вскользь, не менее опасны и усугубляют социальную неустроенность молодежи.

Казалось бы, бремя социальных проблем наряду с грузом «непреодоленного прошлого» должно превратить молодых западных немцев в пассивных и безынициативных потребителей «постиндустриального общества». А между тем каждый день мы становимся свидетелями растущей политической «заангажированности» западногерманской молодежи. Пожалуй, ни в одной другой западноевропейской стране нет такого обилия ферайнов, союзов, корпораций, кружков, рабочих групп и партий, как в Федеративной республике. И очень часто главной движущей силой при создании таких союзов оказывается молодежь.

Следует, конечно, учитывать влияние традиций и народных обычаев, складывавшихся в Германии на протяжении многих веков. Многообразие этих обычаев, имеющих в каждой земле ФРГ свой особенный, часто неповторимый характер, прежде всего объясняется тем, что земли современной Федеративной республики фактически до сих пор представляют собой самостоятельные этнографические единицы, где население сохранило традиции минувших эпох. От тех времен, когда Германия состояла из разобщенных и часто враждовавших между собой княжеств, сохранился признак языковых различий. Существующие в стране диалекты порой настолько несхожи, что рыбак из окрестностей Фленсбурга, с севера страны, может не понять южанина — крестьянина из Баварии, «проглатывающего» не только окончания слов, но и отдельные слоги. Считается, что понятнее всего говорят жители Ганновера. Нынешний литературный язык, который преподают в школе, создан на базе этого диалекта в середине прошлого века.

К числу самых интересных обычаев относятся народные празднества, которые нередко в той или иной земле помечены в календаре как нерабочие дни.

В старинном городе Ротенбурге, во Франконии (северная часть Баварии), в конце весны устраиваются народные гулянья. Обычай отмечать этот праздник возник там вскоре после окончания Тридцатилетней войны, во время которой Франкония подверглась наиболее сильным опустошениям. С тех пор народные гулянья в Ротенбурге служат символом обновления и возрождения.

В швабском городе Ульме, живописно раскинувшемся на левом берегу Дуная, в последний вторник июля устраивается «праздник рыбака», представляющий собой современный вариант средневекового цехового обряда и имеющий характер турнира на воде с «рыцарским!! сражениями».

В Хамельне бытует еще более древний обычай отмечать «день крысолова», хотя он и потерял первоначальное трагическое значение.

В Бад-Харцбурге устраивают «вальпургиеву ночь» — своеобразную пародию на «шабаш ведьм».

«Октябрьский праздник» в Мюнхене, имеющий также много элементов народного карнавала, считается рекордным по количеству выпиваемого в эти дни пива.