В полет сквозь годы

И когда за инициативу при испытаниях, старательность в работе было решено как-то отметить Марину Раскову и начальник академии спросил ее: «Только не знаем чем. Чего бы вы сами хотели?», Марина ответила:

— Научиться летать!..

Она получила эту награду. Полетам девушку обучили в Центральном аэроклубе в Тушино. И вскоре Раскова уже выполняла ответственные задания.

Осенью 1933 года на Черном море прокладывалась новая пассажирская гидроавиалиния Одесса — Батуми. Для изучения условий работы туда снарядили экспедицию, в которую вошли геологи, геодезисты, гидрографы, инженеры-строители, картографы. Фотосъемки и описание отрезков будущей трассы — дело штурмана. Его поручили выполнить Расковой.

Летать Марине приходилось порой по семь часов в день, нередко в сложных условиях, над штормящим морем. Но она настойчиво исследовала все побережье Крыма, Кавказа, Азовского моря, а когда вернулась и представила нам обстоятельный доклад о своей работе, всем стало ясно: Раскова состоялась как штурман. Оставалось оформить это звание документально, и тогда Марине разрешили сдать экстерном положенные экзамены, которые она блестяще выдержала.

Приказом по академии девушку зачислили на должность инструктора-летнаба. Теперь она стала появляться среди нас в синей юбочке, ладно сшитой защитной гимнастерке под ремень и с плечевой портупеей. На воротнике гимнастерки у нее красовались три красных квадратика, или три «кубаря», как мы называли эти командирские знаки различия. А в расписании занятий слушатели академии уже часто могли видеть графу: «Штурманское дело преподаватель Раскова».

Не сразу командиры из строевых частей, старше Марины по званию, опыту работы, возрасту, приняли ее как преподавателя. Несколько необычным для многих казался даже рапорт женщине о готовности к занятиям. Мы поддерживали Марину, по-отечески одобрял ее и начальник академии А. И. Тодорский. Так что вскоре Раскова стала не только инструктором по аэронавигации, но и хорошо знающим свое дело преподавателем.

А в августе 1935 года Марина участвует в первом групповом женском перелете по маршруту Ленинград — Москва, затем — во всесоюзных скоростных гонках легкомоторных самолетов по маршруту Москва — Севастополь — Москва. Вместе с Валентиной Гризодубовой вскоре устанавливает международный рекорд дальности полета. Весной 1938 года вся страна узнает о новом беспосадочном перелете женского экипажа — от Черного моря до Белого. Его совершили на гидросамолете Полина Осипенко, Вера Ломано и Марина.

Но самым выдающимся достижением в таблице мировых рекордов тех лет стал перелет Москва — Дальний Восток, совершенный Расковой вместе с В. Гризодубовой и П. Осипенко на самолете «Родина». Марина тщательно готовилась к нему: отрабатывала ведение радиосвязи, изучала международный переговорный код, склеивала карты, наводила справки о попутных аэродромах, собирала сведения о профиле маршрута. Для девяти контрольных точек институт имени Штернберга рассчитал высоту солнца на целый месяц — через каждые двадцать минут полета.

Вместе с Чкаловым я работал в правительственной комиссии по этому перелету. И, внимательно следя за подготовкой к нему, мы помогали девчатам. Каждая мелочь в таком полете имела значение, все надо было предусмотреть, поэтому Валерий настоятельно требовал тренироваться в управлении машиной при отказе одного мотора, в ночных условиях.

— Если хотите лететь, — заражал он их своей энергией, — перебирайтесь па аэродром сегодня же и установите строгий режим. Ничем больше не занимайтесь. Москва вам не нужна. А чтобы не подумали, что я только ругать умею, поедем сейчас закусим и поговорим обо всем.

На синей машине, которую Валерий привез из Америки, все отправились в ресторан на стадион «Динамо».

— Полная машина баб! — смеялся Чкалов.

— Что ты, Валерий Павлович, нас бабами называешь?

— А разве баба — плохое слово? — окая, не сдавался он. — Вон вы какое дело затеяли!..

С летной тренировкой экипаж «Родины» учился многому, даже стрельбе из охотничьего ружья и пистолетов. Но всякий раз возвращались к главному — все ли готово для дальнего перелета: укрепляли сумки с полетными картами, мешочки с продуктами, термосы для горячих напитков, карманчики для карандашей. По-хозяйски, по-домашнему бережно заделали уже все щелочки в кабине — чтобы не гуляя ветер в полете. Предусмотрели и особые спички — «как у Папанина», которые даже намокшие зажигались.

И вот 23 сентября получено разрешение на перелет, а на следующий день самолет «Родина» взял курс на восток.

Я не буду перечислять те трудности, которые ожидали на пути экипаж бесстрашных девчат, о том, как в полете началось обледенение, вышла из строя рация, стали замерзать приборы. Гризодубова и Осипенко поочередно управляли машиной, покрытой коркой льда, а штурман Раскова была на посту бессменно, до тех пор, пока ей не приказали прыгать с парашютом: самолет без горючего вынужден был садиться в тайге. Десять суток потом Марина пробивалась к своей машине. Без пищи, проваливаясь в болото…