В полушаге от любви

Меж тем предмет моих размышлений мрачно подошёл к двери и распахнул её

одним рывком. На пороге стоял слуга с подносом.

- Вино и фрукты от господина трактирщика, - пролепетал он, вжав голову в плечи.

Поставил поднос на стол и торопливо вышел из комнаты.

Я застыла на месте, тяжело дыша. И тупо смотрела на горку зелёных яблок.

Кэмерон тоже не спешил ничего говорить. Между нами снова сгустилось

напряжение.

- Ладно, - произнёс он наконец, когда молчание слишком затянулось. - Сегодня

мы отсюда никуда не денемся, так что надо ложиться спать. Так и быть, на сей раз я

побуду джентльменом и лягу на кушетку. Спокойной ночи.

Тянуть время он не стал, скинул сюртук, стянул сапоги и улёгся на кушетку. Я

прикусила губу, снова покосившись на злосчастный поднос. Да, нехорошо как-то

получилось. И главное, теперь есть чем в него запустить, но настроение уже не то.

Перевела взгляд на свою кровать. Она была большая, широкая, с горкой подушек

и большим пуховым одеялом, к которому была пристёгнута белая простыня. На

такой в одиночку страшно спать. Боюсь потеряться. Я решительно шагнула к

кушетке и села на край, заставив Кэмерона потесниться.

- Я предпочитаю кушетку, - нагло заявила я.

Кэмерон приподнялся на локте, глядя на меня удивлённо и одновременно с

раздражением.

- Чем тебя не устраивает кровать? - поинтересовался он.

- Там неудобно, - сообщила я. - Не хватает одной детали.

- Какой ещё детали? - Последнее, чего он хотел сейчас, - это выслушивать жалобы

изнеженной фрейлины на нехватку комфорта.

- Тебя.

Ещё несколько секунд он смотрел на меня исподлобья, пытаясь понять, шучу я,

морочу ему голову или говорю серьёзно. Потом обхватил обеими руками, закрыл

губами рот и опрокинул на кушетку.

Глава 22

"Любовь - это грубое преувеличение различия между одним человеком и всеми

остальными."

Бернард Шоу

На кушетке оказалось тесно, и мы быстро перебрались на кровать. Опрокидывая

по дороге всё, чему не повезло попасть под ноги. При этом мысль в мозгу

крутилась только одна: если кто-нибудь снова постучит в дверь, убью. Причём кого

именно - это как получится. Однако в дверь не стучали, поэтому энергию удалось

использовать в мирных целях.

Работы оказалось много. Жилет, рубашка, брюки, шейный платок. Правда, я чуть

не задушила Кэмерона, когда дёрнула последний предмет одежды особенно резко.

А уж обилие пуговиц и вовсе выводило из себя. Почему на одежде наших мужчин

так много пуговиц?!

Кэмерон помогал мне по мере сил, но у него и своих дел было не меньше. Платье,

прикрепляющийся отдельно воротник, корсет, нижняя юбка, камиза, чулки... К тому

моменту, как одежды, наконец, не осталось, хотелось кричать. Я заметила на руке

Кэмерона кровоточащую царапину, которую оставили мои собственные ногти.

Поцеловала руку в том месте, где обнаружила ранку, а потом медленно, аккуратно

лизнула её, словно зверь, для которого это - способ лечения. Кэмерон, похоже, счёт

мой манёвр невероятно возбуждающим, поскольку через секунду я уже была

прижата к кровати отнюдь не бездействующим мужским телом.

Через несколько минут мы расслабленно устроились на кровати, сдвинув

подальше одеяла и простыни, поскольку тела продолжали ещё пылать от недавнего

жара. Подушки оказались раскиданы по всей комнате, поэтому я использовала в

качестве таковой плечо Кэмерона. Он положил руку мне на спину, и я

почувствовала себя настолько расслабленно, настолько защищённо, что оставалось

лишь удивляться.

Я немного полежала, прикрыв глаза, потом прижалась к Кэмерону посильнее.

Подумала, что, возможно, он уснул, но в этот момент он как раз погладил меня по

голове.

- Удивительно, - выдохнула я.

- Мм?

Я обхватила его тело обеими руками.

- Я ведь знаю, что ты - последний негодяй. Почему в таком случае рядом с тобой

мне так спокойно и надёжно?

Кэмерон тихонько рассмеялся.

- Может быть, потому, что я - надёжный негодяй?

Ответить тут было особенно нечего, и я просто улыбнулась.

- Несси, - нежно проговорил он, целуя меня в макушку.

- Ты знаешь, что меня так называют? - почему-то удивилась я.

- Конечно. Я сам уже давно только так тебя и называю в своих мыслях. И мне

стоило немалого труда воздерживаться от этого обращения в разговоре.

Я села на кровати и с любопытством посмотрела на Кэмерона. Интересно, когда

началось это "давно"? Не с моего ли поцелуя и предшествовавшего ему признания

в любви? Но тут мне вспомнилось кое-что ещё, и я в ажиотаже потрясла Кэмерона

за плечо.

- Послушай, а ты теперь отдашь мне в постоянное пользование герцогскую

печать? - лукаво спросила я.

- Мм... - Мычание было неинформативным, но каким-то скептическим. -

Насколько я помню, в том письме говорилось, что для этого ты должна не вылезать

из моей постели два месяца.

- Какая у тебя хорошая память! - посетовала я. - Ну хорошо. А если я проведу с

тобой два месяца, что тогда?

- Значит, ты готова провести со мной два месяца? - спросил он, приподнимаясь на

локте.

- Ради печати? Конечно! - поддела я.

- Годится, - откликнулся Кэмерон.

Как-то слишком просто. Я заподозрила подвох.

- И по истечении двух месяцев ты отдашь мне печать? - уточнила я.

Как выяснилось, подвох был заподозрен не зря.